– Вы уверены? – сердце снова екнуло, чувствительно кольнуло. – Ко мне точно никто не приходил? Ну… кроме родственников. Тогда, после отключения?
– Вайлис, – вздохнул Михаил – снова так, словно Вселенная лежала на его плечах. – Реанимация закрыта. Пускают туда только по пропускам. Пропуска к моим пациентам выдаются у секретаря моего отделения. Уж я бы точно знал. Без моего разрешения секретарь такой документ никогда не выдаст. Да и после отключения от аппарата до… ммм вскрытия к больным никого не пропускают. Приказ главврача. Были тут случаи… – он осекся и замолк. Наверняка хотел поведать о тех знаменитых, скандальных делах с кражей органов и тканей.
– Спасибо, наверное, и вправду, все это наркотик, – растерянно сказал я и вышел из отделения.
Длинный белый коридор реанимации, пол, выложенный плиткой с подогревом, белесые лампы, что заунывно гудят над головой… Все это осталось там, за деревянной дверью –вместе с противными запахами, вместе с днем моей смерти.
Я вырулил в каменный холл, на перекресток.
Сзади и спереди шли отделения больницы. Справа только что захлопнулись дверцы лифта, слева предлагала потренировать сердце после долгого лежания лестница.
Я свернул туда и слетел по каменным ступеням на первый этаж.
Регистратура мелькнула справа, помахала хвостом очереди посетителей.
Смурная женщина средних лет в окошке что-то разъясняла седому мужчине, тыкая пальцем с огромным кольцом то ли в карточку, то ли в карту больницы.
Я направился к вертушке. Молодой, улыбчивый вахтер в черной форменной одежде, с золотистыми клепками, кивнул, и нажал кнопку.
Зеленая стрелка загорелась, стеклянные двери разъехались, и меня встретил солнечный полдень.
Больница разместилась на окраине города, а вокруг раскинулся нерукотворный парк. Когда-то здесь теснили друг друга высокие ряды новостроек, но много позже горожан выселили в широкое кольцо небоскребов. Оно опоясывало центр города, такой же зеленый и цветущий, как и окраины.
Здания снесли быстро. Современные технологии превращали кирпич и камни в пыль, а ее тут же собирали две чудо-машины. Создавали воздушные воронки и всасывали, как древние пылесосы мусор.
Несколько лет горожане сомневались – будет ли толк от решения властей. Но природа взяла свое, разрешив все споры и сомнения.
Свечками потянулись к небу стройные деревья, распушили зеленые веера веток кустарники, густым ковром устлала землю трава. Зазолотились колосья, запестрели яркие полевые цветы, привлекая пчел сладким нектаром.
В каменные джунгли из центра, с задворок города, приносил ветер медовые, терпкие, огурцовые и пряные ароматы живой природы.
Вдохнув полной грудью, я направился