Иоанн был тронут, а это с ним редко случалось.
– Добрый ты сын любезного мне мужа, – сказал он. – Разум твой столь же чист, как и сердце. Сохранишь ли их во всегдашней чистоте?..
– И на это, государь, у меня свой толк.
Государь улыбнулся, а это была еще большая редкость.
– Что же сталось с Андреем и его женой? – спросил государь.
– Бог помог! Алмаз вынес Андрея Фомича, а я Зою, благо, что окна в сад низки.
– Где же оба?
– Мы отнесли их к Ласкиру. Их дымом одурило. Да еще при нас стали приходить в память.
– Князь Федор! Пошли сейчас туда Савву-врача от моего имени.
– Вася! – сказал Иоанн, положив руку на голову юноши. – Я тебя не забуду.
Князь Василий не выдержал, залился слезами и, схватив руку Иоанна, стал целовать ее.
– До свиданья, Василий!
– Государь, коли так, – проговорил Вася, – то у меня есть просьба до тебя. Укажи государыне и всем нашим теремным, чтобы они перестали мне мыть голову и сердиться.
– Перестанут.
Иоанн вошел в коридор и спросил Стромилова:
– Что сын Иван?
– Лучше!
– Я так и думал.
Невестка встретила государя с лицом веселым, мистр Леон почтительно преклонился.
– Лучше, государь родитель, совсем лучше. Боль в ногах поутихла, только слабость.
– Мистр Леон, жалую тебя корабельником и шубой… Что́, выздоровеет?
– Ручаюсь головой твоему царскому величеству.
– Помни слово, а что до титла, то латинских не жалую… Мне с римским императором детей не крестить.
– Мне, подлому рабу твоему, противоречить не приходится, но долг совести велит, коли к слову пришлось, мне, верному и преданному слуге, не молчать, а говорить.
– О чем же говорить?
– Рыцарь Поппель здесь неспроста.
– Да это и каждый может догадаться.
– Прости дерзости гнусного раба твоего, но вряд ли думные твои советники смекают, зачем здесь Поппель… Он в Москве с женихом высоким.
Иоанн пристально посмотрел на Леона, но тот почтительно преклонился.
– Вот что! Далеко еще до свадьбы, а уж сватов засылают. Вот вчера была свадьба, так совсем без свах и сватов обошлись…
Все молчали, потупив глаза. Иоанн продолжал:
– Проказник Андрей женился на купчихе Зое. Вот вам и знатная сродница, а! Но дело сделано, не развенчать же их; теперь надо подумать и о подарках, им же и помощь нужна – погорели, бедняги, чуть самих спас Вася-орленок.
– Они спасены? – торопливо спросила Елена.
– Бог помог! Спасены! Меня этот брак нимало не удивил, но одно досадно. Это сильно огорчит Софью! Надо поспешить к ней на выручку. До свиданья.
Пока Иоанн сидел у сына, Вася с торжеством воротился к матери. Хотя Вася и отыскался, но тревога продолжалась по-прежнему. Софья Фоминишна в досаде ходила по комнате. Елена у окна плакала тихо, Феодосия, как и всегда, ей вторила, княгиня Авдотья