Встреча Воробьева с родителями, проходившая под контролем Джорджа Листера, носила драматический характер. Слезы лились неиссякаемым водопадом, приступы любви сменялись лютой ненавистью, в комнате Скотленд-Ярда, специально выделенной для этого рандеву, стояли такие вопли, что пришлось закрыть наглухо форточки, дабы не пугать прохожих на улице.
– Игорь, если ты не вернешься, я прокляну тебя! – тонким дискантом заходился папаша Лев. – Я не хочу быть отцом предателя, ты опозорил всю нашу семью.
– Игоречек, миленький, вернись домой! – рыдала Полина, встав перед сыном на колени. – Я убью себя, если ты не вернешься. Я обмотаю горло бечевкой и повешусь прямо на трубе. Или достану у аптекарши Сони мышьяк и сожру его, словно крыса!
Это доконало Игоря, всю ночь он не спал, тяжело вздыхал, кашлял, ворочался и иногда зарывался в подушку и плакал. Джейн делала вид, что ничего не замечает, но, после того как целый день он провалялся, хмыкая носом, в постели, она приняла решение.
– Тебе нужно вернуться, Игорь. Наша жизнь не будет счастливой, если ты будешь так мучиться. В конце концов, мы любим друг друга, я всегда смогу приехать к тебе, если тебя не выпустят…
Прощание с Джейн было тяжелым, хотя прекрасная шотландка и виду не подала, что переживает.
– Прости меня, Джейн, мне жалко родителей… они умрут без меня… я не могу этого перенести, – лепетал он, смутно осознавая подкоркой, что несет ерунду. – Мне сказали, что как только я разведусь официально, то смогу обратиться в президиум Верховного Совета с просьбой о воссоединении с семьей. Но до этого ты должна приехать в Москву, и мы оформим наш брак в загсе. Знаешь, какие у нас красивые дворцы бракосочетаний? – он улыбнулся с гордостью и хлюпнул носом. – Так что все будет нормально, ты не беспокойся. Ты же помнишь: «Расстаться нам велит судьба, не видно перемен, но буду я любить всегда мою малютку Джейн»?
Она помнила, она даже улыбалась, она вынула из коляски сына и протянула плачущему Игорю. О, если бы он знал, как она ненавидела и презирала его!
– Все будет в порядке, дорогой Игорь, – уверенно говорил Тенин уже в самолете (он лично отвечал за операцию по вывозу). – Я гарантирую вам, что вы останетесь работать в своем министерстве в Москве. Даю честное слово чекиста. Конечно, получите выговор по партийной линии, – все-таки вы дали промашку, но потом его снимут. Разведетесь с Ириной, дело-то ведь не политическое, а житейское, я сам разводился. Один раз, но трудно. Вступите в законный брак с Джейн, вернетесь сюда. А вдруг Джейн понравится Москва? – Тенин врал убедительно, ласково похлопывая Игоря по спине.
– А меня не посадят в тюрьму? – спросил Игорь на всякий случай.
– Да у нас что? Сталинские времена? За что сажать? Вы обо всем рассказали, как подобает советскому человеку, ничего плохого не сделали! Где работали, там и останетесь работать!
В МИ-5 примирились с отъездом незадачливого русского.
– Говорят, что человек не должен сам отличать