– Так у меня отец харонец из Республики, а мать нибурианка, живем в основном тут. Да и вообще мне языки легко даются. Слушай, я под этим куполом уже сутки слоняюсь, он наш дом одним из первых поглотил, – говорила вторая Хранительница быстро, не давая себя перебить. – Пыталась хоть кого- то привести в чувство. Пока не удалось. А тут как раз вы на пару с неба упали. Последила немного, каюсь, присматривалась. Способность невидимости заодно потренировала.
– Харон, я ей верю, – вставила свое мнение Шангай. – Я чувствую ее Силу, – добавила Шет, принюхавшись.
С неохотой та опустила оружие.
В это же мгновение Нибуру резко оттолкнула ее в сторону, из ладони девушки вылетело несколько камней. Харон и Шет одновременно развернулись – позади них, скорчившись от боли, лежал кардорианец.
– Стой, где стоишь, – обратилась одна Защитница к другой и подошла к кардорианцу.
Тот приподнял голову и с трудом проговорил: «Не победят побежденные дважды, хоть и воскресла мертвая Сила, сумрак сгустится и пропавший придет, а ты займешь другого место». После чего закрыл глаза навеки.
Подул легкий ветерок, Харон невольно замерла, безэмоционально рассматривая лежащее тело. Это всё должно было казаться странным и невозможным: последние слова кардорианца, проход через туман на плавучий кусок земли, второй Хранитель, вымерший Шангай. Она понимала, что должен беспокоить и стон первого кардорианца, когда стальное кольцо коснулось его шеи. Но, как сказала Шет, «Сила не выберет неготового к ней». И всё-таки если раньше Самира Джи всегда считала, что знает, что делает, все действия всегда считала верными, знала, кому может доверять, то сейчас находилась в неком двояком состоянии.
От размышлений её отвлекла Нибуру.
– Так и будешь молчать? Говорю, не враг я.
– Я поняла. Верю.
– Значит, мы вместе найдем того, кто сделал это с Катеном и зададим ему по полной! – улыбка тонких розовых губ была по-настоящему обескураживающей.
В первый раз за всё это время Харон искренне улыбнулась.
ГЛАВА 3
Пока Хранители без всякой логики ходили внутри тумана, не спокойно было и в соседнем государстве Бангин, где, конечно, прослышали об аномалии.
В светлом просторном рабочем кабинете Дворца правитель то задумчиво отстукивали пальцами ритм по крышке деревянного, украшенного резьбой стола, то взлохмачивал короткие светлые, почти белоснежные волосы. Лучистые лазурные глаза мужчины были полны сильного беспокойства. На вид Монарху едва можно было дать больше тридцати пяти – и только тонкие нити морщинок у глаз были единственным свидетельством, что он старше этого возраста, в котором внешность харонцев практически перестает меняться.
«Надо, думать, – говорил он себе, чуть нервно поправляя широкие манжеты мантии, расшитые по краям толстыми золотистыми нитями, – как позаботиться о них. И что теперь намеревается делать Рыцарь?».
На миг замерев, рука