2018
«Шумят березы под окном…»
Шумят березы под окном
традиционно шумно.
Сходить в ларек, купить попкорн,
жить по уму, разумно.
Употребляешь корнишон
иль кукурузу с сыром,
а все равно ума лишен,
и неприятен рылом.
В жилкомплексе «Рай для души»
жуй, не тужи напрасно,
дары культуры хороши,
и даже безопасны,
если не рыпаться, не бздеть,
не просыпаться ночью
живым, как сказано, на треть,
на половину точно,
и не смотреть в ночное дно
двора с пустой качелью,
как будто ждет тебя там кто
под ледяной капелью.
2018
«Ф. Терентьеву…»
Ф. Терентьеву
Я мну руками талый снег,
как недоумок.
Мой век не зверь – картинка-век,
плохой рисунок.
Дрожит рука, и почерк врет,
и доктор Хаос
напалм берет, его черед,
ты доигралась,
Эвтерпа, девочка-муляж,
дитя разлуки.
Терентьев крошит карандаш
и умывает руки.
Он сядет в душное метро,
помянет всуе,
как гений в траурном пальто,
его рифмуя
сквозь зубы, сквозь сплошной амбре
в душе и теле,
с душой и тенью на петле,
на самом деле.
И дольше века длится бред,
и гениален
этот бухой анахорет,
не Вуди Аллен.
2017
«Когда бы не был я собой…»
Когда бы не был я собой,
не загремел по полной,
дурной, бесстыжий, молодой,
в спектакль немногословный
с битьем зеркал, сердец и лиц
в кустах июльской ночи,
из-за каких-то там девиц,
двух пигалиц, короче.
Но, слава богу, пронесло,
теперь гуляю в парке,
и практикую ремесло
досадное Петрарки.
Всем надобен уют, фураж,
подход с хорошим жимом,
но здесь откланяется ваш
борец с физкульт режимом.
2017
«Задолго до азбуки Морзе писал…»
Задолго до азбуки Морзе писал,
страдая подагрой, нефтяник:
высочество ваше, отец-генерал,
используйте кнут или пряник.
Задействуйте милость и жалость свою,
и стадо заблеет прилежно,
зайдется народным «ай лав ю», «ай лю,
ай лю ли», душевно и нежно.
Диктатор, не будь отдален от людей,
ходи на работу как надо,
используя транспорт державы своей,
идущий вдоль Летнего Сада,
вдоль Спаса, где ждет тебя юный бомбист,
курсист, шариата подвижник,
а рядом в казенном жакете гэбист,
в недавнем пловец или лыжник.
Едва