– А Орбитальный Щит?
– Орбитальный Щит – не панацея. Периодически мы с успехом отстреливаем всевозможную метеоритную мелочь, но глупо полагать, что в Солнечной системе присутствует только она. Там тоже помимо булыжников есть свои горы. Причем немаленькие.
– М-да, есть над чем задуматься, – пробормотал я, вспоминая упавший с небес рудовоз, казалось бы, миниатюрный по космическим меркам, однако наделавший столько бед.
– Ну да бог с ними, с метеоритами, – вернул меня к теме Наум Исаакович. – Речь все-таки не о них. Сейчас мы говорим об отказе источника питания в гигантской сбалансированной системе. Вы правы: в нашем случае это конденс-поле. Я всегда пытался просчитать последствия его возможного отказа и всегда приходил к трагическим выводам. Что будет, если в мгновение ока исчезнет воздух? Трагедия – не то слово, молодой человек. Что будет, если исчезнет конденс-поле? Практически то же самое – наш мир зависит от конденс-поля не намного меньше, чем от воздуха. Только в первом случае мы умрем быстро, во втором – придется помучиться…
Я глядел на Кауфмана с недоверием. Откуда столь радикальный пессимизм? Пропажа конденс-поля! Куда ему деваться? Даже моих ограниченных знаний хватало, чтобы уяснить глупость такого предположения. Мы живем не в эру Сепаратизма, когда все в мире вращалось вокруг электричества, для получения которого требовалось неимоверное количество материалов и постоянно выходящих из строя механизмов. Что нужно для получения конденс-поля, так это сущий пустяк. Как говорят некоторые романтики – дитя от брака Марса и Венеры, и эти люди несомненно правы.
Освоение человечеством планет Солнечной системы подарило ему множество всевозможных неизвестных ранее минералов. Периодическая система химических элементов за довольно короткий срок разрослась настолько, что сегодня в ней с трудом разобрался бы даже ее отец-основатель. Перед исследователями конца эры Сепаратизма открылись новые, еще более просторные горизонты.
Особый интерес представляло создание химических соединений из веществ, обнаруженных на разных планетах. И вот в один прекрасный день российский ученый Иван Александрович Ковалев получил для исследований два новых металла – венерианский либертиний и марсианский викториал. Довольно скоро Ковалев обнаружил, что при нахождении друг рядом с другом образцы металлов окружают себя общим красноватым ореолом, на поверку оказавшимся сильным энергетическим полем. Причем на качественные