– Думаю, все уладилось, – протянул он и вздохнул. – Почему вы не сказали, что из Файерлейка.
Вайлет тут же нахмурилась.
– Не видим необходимости лишний раз напоминать об этом, – сказал Луис, разглядывая портрет мужчины, висевший на обшитой деревянными панелями стене позади копа: широкий лоб, волевое лицо, пышные рыжие усы.
Большой зал был разделен на несколько перегородок, за которыми находились полицейские: одни работали на компьютере, другие разговаривали с задержанными, либо пострадавшими. Мимо проволокли упирающегося изо всех сил парня, который в пьяном угаре изрыгал проклятья на головы достопочтимых служителей закона.
– Понимаю, – крякнул коп, неодобрительно покосившись на кричащего юношу. – Но советую в дальнейшем об этом умалчивать. Надеюсь, вы на меня не в обиде за неучтивость. День выдался тяжелым. Я принял вас за грабителей или наркоманов, уж не знаю, что лучше. Я Десмант, Десмант Гоус, – он протянул руку. – Шериф.
– Шериф? – Вайлет удивленно вскинула брови.
– А… это. Не люблю носить значок, – он махнул рукой. – Если будет нужна помощь, буду только рад оказать ее. Мог бы помочь в обустройстве и прочее, если надумаете остаться.
– Спасибо, будем иметь ввиду, – Валет поднялась и протянула к нему руку. Мужчина учтиво пожал ее, но девушка все не отпускала его, пристально вглядываясь в глаза.
– Послушайте, шериф. Вы, правда, ничего на дороге не видели?
– Не понимаю. – Руку закололо, будто по ней пробежал слабый заряд электрического тока.
– Еще одну машину.
– А она была? – Теперь Десмант внимательно рассматривал девушку, поражаясь красоте и скрытой печали, таившейся в глубине зеленых глаз.
– Нет, наверное, нет.
– Вы точно ничего не хотите рассказать?
– Мы сказали, все что знаем.
Профессиональное чутье подсказывало – эта парочка что-то утаивает. Их вид на шоссе был безумен, словно они повстречали самого черта. Но тесты на алкоголь и наркотики были отрицательными. Значит, остается лишь одно – страх. Что могло их так напугать? Ведь этот здоровяк вряд ли из пугливых, и он постоянно бросает на девушку взгляд, будто боится, что она вдруг исчезнет или превратится в дым. А еще не давала покоя пробитая пулей сорок пятого калибра шина.
Неожиданно перед глазами шерифа возникла странная картинка: окровавленная рука, с которой на жухлую траву капает кровь, тянется к одинокому белому цветку, растущему у старого надгробья. Одна рука, без человека или его очертания, освещенная единственным лучом, случайно выглянувшего из-за туч солнца.
Вайлет разжала руку, и картинка из головы тут же исчезла. Десмонт недоуменно открыл рот, но счел лучшим промолчать. Зеленые глаза напротив завораживали, и пока она не отвела взгляда, он не мог вымолвить ни слова.
– До встречи, – сказала девушка.
Сердце шерифа сжалось от необъяснимой тревоги.
Они