Через минуту Фёдор заливался таким же весёлым и добродушным смехом, что и все обитатели их корпуса.
***
– Расплата, – пробормотал я, бессознательно улыбаясь. Метрах в пяти от этой скамейки возвышалась беседка, словно сторожевой пост. Но она уже не была той, в которой они стояли когда-то дежурными, встречая на выходных родителей – чужих и своих, с огромными сетками-авоськами, разглядывая привезённый в счастливое детство провиант. Та, родная, уже давно перестала быть – от старости и перемен.
– Фёдор Анатольевич, ваше слово! – услышал я уважительный призыв в голосе своего ассистента откуда-то из-за покосившегося забора.
А клуб тот же, и столовая. Надо будет подправить перекрытия, кое-где стены, полы… и одновременно новые корпуса можно начинать строить: с отдельными душевыми кабинами, компьютерными комнатами, багажными чуланами – нынешние дети не воспринимают пионерскую романтику, да и незачем им, право слово. Новые русские горазды были на корпоративы, а вот на детей ума, видимо, не хватало, поэтому и вымираем, как клопы в закромах барахольщика.
Ну, стало быть, теперь старых русских черед.
Всегда готов, да…
ОФОРМИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА
Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье – все готовы:
Никто не хочет грусть делить.
М.Лермонтов
Он смотрел на мелькавшие за окном автомобиля постройки, запорошенные недавним снегопадом, и окна, в которых кое-где уже начинали включать освещение.
Темнело.
В салоне автомобиля было изрядно натоплено, и Виктор почувствовал, как футболка под его дед-морозовой бархатной мантией на синтепоновой подстежке стала пропитываться потом.
– Серёга, а нельзя ли убавить печку?– попросил он водителя.
Тот молча что-то повернул на приборной панели.
«Не хватало только сейчас выйти мокрым наружу и схватить пневмонию»,– подумал Виктор, перекладывая свой «рабочий» посох в другую руку. Реквизит длиною был под метр-семьдесят, и в машину входил лишь по диагонали с пассажирского переднего сиденья, а потому путешествовать с ним было не ахти как удобно. Хорошо, хоть мешок умещался в багажнике. Снегурочку бы ещё туда упаковать…
– Серж, долго ещё?– подала голос она рядом.
Галке было за тридцать, и врожденная статность и миловидность помогали ей удерживаться в «новогоднем» бизнесе уже несколько лет после того, как из него выпорхнула её последняя коллега-ровесница. Но на заднем сидении с ней и с посохом было тесновато, а переднее пассажирское занимал электронно-технический реквизит, который в багажник не упакуешь.
– Навигатор показывает: сейчас, за этим поворотом,– ответил водитель.
Виктор впервые в своей дед-морозовой карьере ехал на праздник в интернат для детей-сирот. Как-то раньше не сподобилось: всё больше частные садики, школы, иногда даже мелкие фирмы, а вот в детдоме бывать ещё не