– А мы не отравимся? – справился Купер, разглядывая таблетки, положенные Белоснежкой на салфетку и, смеясь, добавил: – Может, тебя кто-нибудь к нам подослал?
– Как хотите. Вам решать, – отозвалась девушка и мягко отошла от столика, направившись к барной стойке.
– Я и не заметил, как тут столько народу набралось, – удивленно сказал Максим, оглядываясь по сторонам.
– Да тут почти всегда так в это время. Рабочий день заканчивается, – объяснил Купер.
– Ой, сколько сейчас? Так, шесть. Через полчаса мне пора. Черт, жалко такую девочку отпускать, – с досадой проговорил Максим.
– Да никуда она не денется, – успокоил его Джон, – как это я ее раньше не замечал, в первый раз, что ли, тут? Так что со свободой делать будем?
– Ты не боишься, Джонни?
– Как ты хочешь, не рискуя, почувствовать свободу?
– Верно, – неуверенно промолвил Максим, – но мне уходить нужно.
– Да успеешь ты! – разгорячено сказал Купер.
Благодаря отменному виски, что Джон, что Максим были в том состоянии, когда ни чувство опасности, ни элементарной осторожности не способны уже хоть как-то повлиять на поступки.
– Десять минут? – колебался Максим. – Ну, давай.
Они взяли каждый по таблетке в одну руку и по бокалу виски в другую.
– На старт. Внимание. Марш! – скомандовал Максим.
Одновременно закинув таблетки в рот и запив их виски, они, молча, уставились друг на друга.
– Ну? Что? – осторожно спросил Максим.
– Ничего, – ответил Джон, – не так быстро же.
Минут пять они сидели, не разговаривая, пристально глядя друг на друга. Максим постоянно поглядывал на часы.
– Черт, опоздаю, где наша «Холли Берри» – Белоснежка?
Максим развернулся в сторону барной стойки, начал вглядываться в людей, сидящих за ней, как вдруг его что-то резко подняло до самого потолка, мгновенно вынесло сквозь стену на улицу и понесло над городом…
– 8 -
– Когда я смогу тебя увидеть? Через день, месяц, год, через десять лет? Не имеет значения. Ты здесь, мой дорогой – это главное. Я буду ждать тебя.
Треск дров, полыхающих в камине, разлетался гулким эхом по пустому залу. Факелы, развешенные по стенам, также мерно горели, придавая обстановке величие, компенсируемое уютностью, источаемой мерцающими свечами.
– Любовь, смерть, свобода. Вечность. Следствие путешествия мыслей. Картины, рисуемые фантазией. Попытка оправдать суету и бессмысленность. Хитрость, пущенная разумом для самоутверждения. Нет тоски, нет печали. Есть движение. И есть ты. Сумеешь управлять движением? Обогнав смерть, вернуть жизнь, и слить их воедино? Вечность. Сила. Страсть.
Казалось, что зеркала настолько ясно отражали ее, что на ее фоне меркло все остальное. Словно они стремились впитать в себя всю ее сумасшедшую и загадочную красоту. Переходя от одного зеркала к другому, она любовалась собой, поднимая бокал вина перед каждым из них.
Она подошла к камину