Работа стала для Вадима настоящей отдушиной. Он стремился как можно больше времени проводить на стройке или в офисе, лишь бы только не возвращаться в пустую квартиру, где каждая мелочь напоминала ему о погибшей семье.
Внешне он был спокоен, собран. Никто и не догадывался, что на самом деле творится у него на душе. Но если днём ему удавалось держать себя в руках и скрывать эмоции, то ночь притворства не терпела. Она, как палач, обнажала каждый его нерв и отнимала последние силы. В полумраке осиротевшей комнаты становилось особенно невыносимо. Сон не шёл, и он часами ждал, когда к нему забредёт милосердный Морфей и избавит от тяжких раздумий.
Иногда Вадим забывался, прислушиваясь к посторонним шорохам и звукам. Ему казалось, что сейчас завозится, закряхтит в своей колыбели дочка, вот-вот готовая расплакаться без любимой пустышки. Он почти физически ощущал, как Наташа осторожно (чтобы не разбудить его) встаёт с дивана и, склонившись над детской кроваткой, тихо поёт: «А-а-а… а-а-а». Он открывал глаза, и его сознание тут же пронзала страшная мысль: их больше нет! Внутри всё замирало, будто съёживалось в тугой сиротливый комок. И тогда ночную тишину разрывал только один-единственный звук – его протяжный, жалобный стон.
Много раз, вспоминая события того рокового утра, он клял себя за то, что повёз девчонок домой именно этой дорогой. Почему не выбрал другой маршрут? Почему бросил машину на повороте? Почему не заглушил двигатель? Тысячи «почему» беспокойно роились в голове, и он не находил на них ответа. А самое страшное – в момент аварии у него внутри ничто не дрогнуло. Он всегда думал, что в таких случаях сердце обязательно должно подсказать, почуять беду, но оно молчало. Ни предчувствия, ни намёка. Разве можно после всего этого назвать его любящим супругом и заботливым отцом?
Впрочем, всё произошло так быстро. По предварительной версии экспертов, «Тойота» загорелась от удара о дерево, к которому её отбросил автомобиль виновника ДТП. Деформация передней части автомашины привела к короткому замыканию в электронной системе двигателя, что, собственно, и вызвало возгорание.
А ведь у «Короллы» с самого начала были проблемы с электрикой. Тогда Вадиму это показалось легкоустранимым пустяком. И вот что из этого вышло.
Он мог себе только представить, что чувствовала Наташа, запертая с дочкой в стальном крематории. Из-за сильного удара она, скорее всего, потеряла сознание, а когда пришла в себя, было уже поздно. Двери заклинило, дым, огонь, плач ребёнка… Обезумевшая, она мечется по салону, а её последняя надежда на спасение под гордым названием «муж» тупо стоит в сторонке. Практически фонарный столб.
И пусть Аркадий Иванович хоть тысячу раз оправдывает его поведение, Вадим