– Кажется, не у одного Первого есть свои фобии, советник, так всё-таки, полученный в результате индивидуум он кто, исходная личность, одна из вторичных, совершенно новая, какая-то мозаика из фрагментов всего этого, и что случилось с исчезнувшими, их незаметно подменили, как это, костылём?
– Вы, эффекторы, нечто подобное проделываете с собой каждый раз, когда соединяетесь воедино и дробитесь вновь?
– По сути, да, но нет: вместе мы единая личность, но по отдельности каждый – такой же полноценный разум, а не инвалид с обрывками памяти, хотя в каком-то смысле мы становимся разными, но согласитесь, любой индивид, переживающий трансформацию под воздействием внешних или внутренних факторов – тоже постоянно и непрерывно становится кем-то другим, зачастую довольно дискретным образом.
– Но не делится же при этом на части! И не сливается впоследствии вновь!
Превиос криво усмехнулась.
– Подавляющая часть нервной ткани головоногих содержится в их кожных покровах, где она управляет люминофорами, на, по крайней мере, двух мирах известны виды в предразумных фазах, потерявший конечность головоногий может отрастить новую, причём собственно голову с находящимся там мозгом – вообще проще простого, ампутированная же часть потом вполне может прижиться, если её правильно пришить обратно, успешно срастись нервной тканью со своим носителем, в том числе новым, теперь понимаете, к чему я клоню, советник, как ведёт себя при этом его субъективное сознание?
– Вы тем самым утверждаете, что сознание вовсе не дискретно и даже не дробно, а кусочно-непрерывно.
– Именно, даже у нас, первичноротых хордовых, с этим всё сложно, наши субличности – доказанный механизм адаптации, более того, когда тот же астрогатор Ковальский управляет станцией, это делает не столько он сам, сколько его специализированное альтер-эго, которое в нём вырастили годы тренировок, и если не давать ему появляться на астростанции «Эпиметей», субличность со временем уйдёт в тень и частично рудиментируется, остальная часть неокортекса40 мутирует в нечто иное, в таковой субличности уже не нуждающееся вовсе, причём безо всяких физических манипуляций с нервными тканями и тем более суггестивных приёмов, если подумать, человек задолго до своего взросления как вида научился запросто выращивать себе естественные нейропротезы, просто искусственные иногда эффективнее.
– Так, может, и вас можно заменить таким протезом?
– Советник, будьте выше своих предубеждений, зачем один протез заменять другим, когда можно вместо этого вновь отрастить себе новую ногу.
Ковальский тряхнул головой и, пробормотав извиняющееся «ой, что-то я, пожалуй, пойду», двинулся к выходу. От этого разговора у него уже болела голова.
Позади него двое даже не заметили его ухода, вдогонку ему