Никто не знал, какая метка была у этого мальчика. Жрецы никому не говорили об этом. Они небрежно осматривали детей, затем поднимали полог следующего шатра, порой заглядывали туда, а потом отправлялись к следующему. На мальчиков, у которых был какой-нибудь изъян, и на девочек они не смотрели вовсе и шли дальше.
– Жрецы – это дар пустыни.
Люди вроде этих время от времени появлялись в поселениях пустынных кочевников. Обычно они ставили свой шатер с очагом рядом с ручьем или колодезным срубом в стороне от места стоянки племени. За осмотр больного, в которого вселился злой дух или который упал в колодец, им следовало приносить дары. Иногда они давали людям амулеты и за это уводили с собой в качестве рабыни какую-нибудь девушку. Однако на этот раз все было иначе, чем с прежними случаями лихорадки: теперь чужаки пришли не за девушкой, а за маленьким мальчиком.
Увидев жрецов, Харес вспомнил о Халиме. Что будет, если она тоже пришла сюда поглядеть на них? Абдулла по возрасту подходил под описание людей в ярких балахонах. Правда, в последнее время он сильно вытянулся и выглядел старше своих лет. Ему уже доверяли одному пасти стадо, и он был очень расторопным. В шатре Хареса был и еще один мальчик – господский ребенок. Но нет, по своим годам он никак не походил на того, кого разыскивали жрецы. Вглядываясь в толпу, Харес продолжал искать свою жену. Он знал, что сейчас Халима должна быть около колодца, но она могла оставить свои дела и прийти сюда, чтобы посмотреть на жрецов. Он искал ее глазами, но так и не смог найти. Так оно и лучше. Увидев чужаков, Халима могла бы сильно разволноваться…
– Твой отец вернулся из пустыни?
– Ага.
– Ты видел своими глазами?
– Он был рядом с чужаками.
– Что он там делал?
– Сидел на верблюде и смотрел.
– Он видел, как ты побежал к колодцу?
– Нет. Он ничего не знает. Ты ведь ему не скажешь? Если он узнает, что я здесь…
– Ладно, ладно. Я ничего не скажу. Не бойся.
– Если он узнает, что я оставил стадо, то живого места…
– Я не скажу, – сурово ответила Халима.
Мальчик умолк. Он быстро бежал по камням рядом с матерью.
Они пробежали по утоптанной вьючными животными дороге, которая вела от колодца к шатрам. Не доходя до самого левого из них, дорога разветвлялась. Одна ее часть шла в самую середину стоянки, а другая – на склон близлежащего холма. Это была мало утоптанная тропинка, по которой редко кто ходил, и вела она к одиноко стоящему шатру Халимы. В племени Бани-Саад этот шатер считался особенным. Это было затерянное уединенное жилище, и мало кто туда заглядывал.
Последнюю неделю или две здесь вообще никто не появлялся, потому что все занимались поиском нового пастбища.
Держа Абдуллу за руку, Халима остановилась, немного отдышалась и пошла как раз в ту сторону, где дорога была мало утоптана. Когда они проходили мимо