Ночной мотоциклист (сборник). Виктор Смирнов

достать пистолет. Анданов знает это и не спешит, переводит хриплое дыхание. Он немолод, и его уже изрядно утомила эта борьба.

      Мы стоим в темноте друг перед другом. Эту секундную передышку надо использовать. Бью левой, свингом. Кажется, не промахнулся. Он не ожидал этого. Голова его глухо стукается о камни.

      Я зубами разматываю бинт и, высвободив пальцы обожженной руки, включаю фонарик. Анданов лежит между двумя обточенными водой валунами. Я приподнимаю ему голову: не захлебнулся бы!

      Анданов, камни, торчащий из воды приклад – все это начинает плясать, кружиться в свете фонарика. Продержаться еще немного! Анданов скоро придет в себя, и я уже не смогу справиться с ним. Достаю пистолет и стреляю в воздух. Отдача выбивает пистолет из ослабевшей руки, он падает в воду.

      Но неподалеку, в темном лесу, раздается ответный выстрел из охотничьего ружья.

      17

      – Мальчишка! Романов начитался! – говорит Помилуйко, поправляя одеяло на моей кровати.

      Но в голосе не чувствуется осуждения. Он отводит глаза. Шея майора багровеет. Если бы я рассказал в управлении, как покраснел Помилуйко, это вызвало бы сенсацию. Но я не буду рассказывать. К чему?

      – Да, братец, как оно обернулось, дело… Тики-так! Ну ты бойкий оказался малый. Бойкий… Если б не вышла твоя авантюра, ох, и досталось бы мне!

      Ему! А мне что досталось бы, окажись Анданов победителем?

      Ветер колышет тюлевые занавески, шишкинские медведи гуляют по туманному лесу. Прохладно, чисто и попахивает больницей. Всего лишь несколько дней назад я, проснувшись в этом номере, раздумывал над тем, удастся ли найти человека, которому принадлежит роммелевский кинжал.

      – А вдруг бы он тюкнул тебя? – спрашивает Помилуйко, стараясь придать голосу начальственную строгость. – Хорошо, что Кеша Турханов выручил!..

      Кеша не внял моей просьбе, отправился следом в Лиственничную падь. Конечно, это Комаровский попросил Кешу не оставлять меня. Тихий колодинский капитан!