подобно тому как святой Петр – Корнилию сотнику (Деян. 10). Отсюда открывается Божие благоволение изъяснять (открывать) Свою волю человеку чрез другого человека же. А потому нам не должно пренебрегать добрыми наставлениями других:
У всякого благоразумного проси совета, и не пренебрегай советом полезным (Тов. 4, 18); последовав сему, не раскаешься.
Душа человека правдивого иногда более скажет (объяснит),
нежели семь наблюдателей, сидящих на высоком месте для наблюдения. Но при всем этом молись Всевышнему, чтобы Он управил путь твой в истине (Сир. 37, 18–19).
Пребывай с мужем правдивым, имеющим в себе страх Божий, в дружбе: он своею душею будет по душе тебе, и, в случае падения твоего, поскорбит вместе с тобою; при всем этом держись и совета сердца твоего, ибо нет никого для тебя вернее его (ср.: Сир. 37, 15–17). Для разрешения своих сомнений, как поступить согласно с волею Божией в том или другом деле, проси совета и вразумления у своих духовных отцов и начальников наших, которым мы поручили свою совесть и всю нравственную деятельность своей жизни; говоря вообще, обращайся за разрешением своих недоумений ко всем предержащим властям, воля которых (исключая волю на дела греховные) есть воля Божия. Все, что они советуют (кроме греха), должны мы принимать как переданное нам чрез них Самим Богом и должны исполнить. Примером для нас во всем этом служит святой апостол Павел. Описывая галатянам свои деяния после обращения своего в христианство, он говорит, между прочим:
через четырнадцать лет опять пошел я (по откровению Божию)
в Иерусалим с Варнавою (Гал. 2, 1). Какая же была причина Павлу откладывать на столь продолжительный срок путешествие свое в Иерусалим?
Та причина, – отвечает святой Павел, – что
там я предложил особенно знаменитейшим (то есть верховным Апостолам)
благовествование, проповедуемое мною язычникам, чтобы мне убедиться, не напрасно ли я подвизаюсь в нем? (ср.: Гал. 2, 2). Вот всемирный проповедник, благовествовавший Евангелие язычникам в течение четырнадцати лет в качестве как бы меньшего из Апостолов, предлагает учение свое первейшим Апостолам на среду, приглашая их быть как бы судьями или цензорами его проповеди с тем, чтобы в этом его учении все то, что старейшие Апостолы одобрят, общим советом примут и, согласовав со своим благовествованием, прибавят к нему что-либо или исключат что из него, всему тому и сам он станет веровать и так учить язычников. Удивительнее всего то, что Павел говорит о себе
пошел я по откровению (ср.: Гал. 2, 2). Если он чрез откровение предпринял путь в Иерусалим, то чрез откровение же могло быть сообщено ему и все то, что постановлено Собором Апостольским; но последнего-то откровения и не было для того, чтобы показать, что Бог желает вразумлять человека не только чрез откровения, но и да вразумляется человек кроме того и чрез человека. Да и самое представление Павлом
своего учения на суд апостольский было сделано не потому, чтобы сам Павел сомневался в православии своего учения, но соборное утверждение его было нужно больше для других, как верующих, тем более для сомневающихся. Такого порядка
