Святитель Игнатий – Богоносец Российский. монахиня Игнатия (Пузик)

документов и личного знакомства автора со всеми местами жительства подвижника Божия, дается исчерпывающее описание основных черт личности и подвига епископа Игнатия. Леонид Соколов, рассматривая личный духовный опыт Святителя как основу его жития, излагает взгляды Владыки на состояние духовной жизни падшего человека, на духовный мир и условия спасения, а также – с особым вниманием – на идеал духовной жизни, который отражен в писаниях Святителя. Таким образом, учение о внутренней духовной жизни человека, раскрытие ее законов на основании личного опытного познания этих законов Л. Соколов признает основным в оценке жизни, подвига и духовно-литературной деятельности святителя Игнатия. Духовная жизнь – невидимое, но подлинно существующее явление, на котором необходимо сосредоточить внимание, – вот то, что раскрывает, на чем настаивает Леонид Соколов, что становится очевидным из целокупного опыта жизни Святителя-подвижника.

      «В поисках Живаго Бога» – так называет иеромонах Игнатий (Садковский) свой краткий, но продуманно написанный очерк, где проводится основная идея о живом и церковно-подвижническом богословствовании епископа Игнатия, о его неустанном – через всю жизнь – стремлении к Богу, поиске Его. Называя Святителя «богословом-самородком», иеромонах Игнатий говорит об «опытном… изучении» им «слова Божия и св<ятых> Отцов, об опытном прохождении монастырского искуса и строгого религиозного подвига»[85], отсюда и поиск Живаго Бога является основным в жизни Святителя.

      Михаил Новоселов, сообщая в 1912 году ранее неопубликованные письма епископа Игнатия, говорит в краткой сопроводительной статье о том, что в писаниях Святителя его больше всего поражает «чувство или предвкушение вечности»[86], которое проникает все его произведения. «Пишет ли он о чтении Евангелия, – говорит М.Н. Новоселов, – набрасывает ли на одной страничке поэтическую картину «Сад во время зимы», говорит ли об исполнении заповедей Божиих, погружается ли в воспоминания прошлой, многотрудной и многоскорбной жизни своей – везде чувствуешь, что перед твоим духовным взором постепенно приподнимается завеса, заслоняющая вечность»[87].