Катерин тоже симпатизировала ему. Она видела его, когда Дерри был совсем мальчишкой, поэтому теперь словно встретила его в первый раз, как и я. Катерин, конечно, не призналась, что молодой человек ей нравится (она была для этого слишком скрытной), но я обратила внимание, что она часто улыбается в его присутствии и никогда не пресекает его попытки очаровать ее.
Я втайне радовалась. Да и возражений против этого не было; я все время читала любовные романы, в которых два таких человека влюблялись друг в друга, словно это было в порядке вещей. Катерин вдовствовала уже два года; она была богатой, красивой и достойной. Дерри по рождению стоял гораздо ниже ее, но был вполне респектабелен, и перспективы у него были блестящие. И еще он знал, как обходить застенчивость Катерин, а Катерин, со своей стороны, была идеальной слушательницей его остроумных историй. Один дополнял бы другого. Я не могла себе представить более чудесной пары.
Ситуация стала интереснее с романтической точки зрения, когда стало ясно, что у Катерин появился еще один поклонник. После Рождества к нам из своего замка, находящегося в восьмидесяти милях к востоку от Кашельмары, приехал друг Эдварда лорд Дьюнеден, который оказывал Катерин знаки внимания чуть не с первых дней ее возвращения из Санкт-Петербурга, а теперь стал еще внимательнее. Поскольку Катерин, как никто, умела скрывать чувства, бедняга Дерри вскоре погрузился в хандру.
– Конечно, лорд Дьюнеден очень знатная особа, – наконец сказал он мне в отчаянии, – он так богат, у него такое высокое положение – мне и за тысячу лет такого не добиться, но, леди де Салис, у меня тоже есть кое-какие достоинства, каких нет у него. Как по-вашему, мисс Катерин, то есть леди Роукби, совершенно не замечает их у меня?
Он остановил меня наверху лестницы. Я только что вернулась после второго посещения Клонах-корта, куда ездила повидаться с Аннабель, но так и не смогла увидеть неуловимого Альфреда, который, казалось, всегда отсутствовал – то продавал, то покупал лошадей. Но мы с Аннабель провели вместе неплохие полчаса, и я подумала, что на следующий год она, возможно, приедет к нам на Рождество, если мы будем в Кашельмаре.
– Что вы думаете, миледи? – серьезно спросил Дерри, в его темных глазах горела тревога, и, поскольку я пребывала в хорошем настроении, а его романтическое увлечение Катерин импонировало мне, я не удержалась и сказала:
– Конечно, мистер Странахан, я уверена, что ваши достоинства такие же выдающиеся, как и лорда Дьюнедена.
– Вы не верите, что он ей небезразличен? – спросил молодой