Глава VI
Трудное решение
«Так вот эта таинственная комната, которая столько лет была заперта! – подумала Амина, входя в гостиную рано поутру, задолго до того как Филипп проснулся после предыдущей бессонной ночи. Девушка осмотрела обстановку и заглянула в птичьи клетки. – Бедняжки! – мысленно пожалела она умерших и давно истлевших канареек. – Значит, в этой комнате отец Филиппа явился его матери. Как такое возможно? Но Филипп говорит, что у него есть доказательства, а он никогда не лжет. Если бы Филипп погиб, я была бы счастлива, приди ко мне его дух. Все-таки это дух любимого человека, а не чей-то чужой. Боже, о чем я думаю? Какие глупые мысли лезут мне в голову! Стол опрокинут – почему? Матушка Филиппа испугалась и случайно задела его? Да, наверное, так и было. Вот и корзинка для рукоделия, из которой высыпаны все принадлежности. Беспричинный женский страх, что же еще? Обыкновенная мышь и та вызвала бы ужас у такой нервной женщины, как покойная Катрина Вандердеккен. Даже мне жутковато, оттого что эта гостиная столько лет не видела света, что ни один человек не переступал ее порога. Неудивительно, что Филипп подавлен тайной, связанной с этой комнатой. Ее нельзя оставлять в таком заброшенном состоянии, я приберу здесь и придам обстановке жилой вид».
Амина, с юных лет привыкшая ухаживать за отцом и вести их маленькое домашнее хозяйство, тотчас же взялась за работу. Прежде всего она сняла со стен и мебели, включая шар на потолке, всю паутину. Стол и кушетку девушка переставила на середину комнаты, а клетки вынесла прочь, чтобы потом выбросить. Буфеты, кресла, стулья и остальная мебель были тщательно вычищены и протерты, окно вымыто и распахнуто настежь. Яркое солнце заглянуло в него, и залитая теплым светом опрятная гостиная словно заулыбалась от радости и удовольствия. Амина твердо верила в то, что даже самые тягостные переживания притупляются, если о них не напоминают никакие предметы, амулеты и символы. Именно так она решила облегчить душевные муки Филиппа, которого успела полюбить со всей свойственной ее восточному темпераменту пылкостью. Оглядев комнату и не удовлетворившись результатом, девушка вновь принялась за дело, пока каждая картинная рама, каждый подлокотник кресла и каждая безделушка на камине и полках не засияли чистотой, как новенькие. Рабочую корзинку вместе с нитками, кисеей и начатой вышивкой Амина прибрала в шкаф, ключи, оброненные Филиппом,