Вскорости священник с лекарем, обливаясь слезами, вошли в опочивальню. Король со всей сердечностью поблагодарил их за усердие, с каким они пользовали его во время этой последней болезни, и попросил помочь ему переодеться в грубое одеяние монаха-францисканца, «чтобы Господь увидел, что умер я в бедности, смирении и покаянии, и по доброте своей скорее даровал мне прощение». Исповедник с лекарем надели на его босые ноги сандалии, какие носят монахи нищенствующего ордена, облачили его в сутану святого Франциска и подвязали веревкой. И теперь, вытянувшись на постели, с челом, обрамленным поредевшими волосами, длинной белой бородой и со скрещенными на груди руками, неаполитанский король похож был на отшельника преклонных лет, истощившего силы свои на умерщвление плоти, чья душа, поглощенная созерцанием небесных сфер, незаметно для себя переходит от своего последнего экстаза к вечному блаженству. Так он лежал некоторое время с закрытыми глазами, беззвучно читая молитву; потом приказал осветить просторную комнату, как это приличествовало торжеству момента, и подал знак доктору со священником, один из которых стоял у него в головах, а другой – у изножья кровати. В тот же миг обе двустворчатые двери распахнулись, и в опочивальню, вслед за королевой, вошли члены монаршей семьи и самые знатные бароны королевства. Они молча окружили ложе умирающего, чтобы услышать его последнюю волю.
Взгляд короля задержался на Иоанне, стоявшей первой по правую руку от него с выражением неизъяснимой нежности и скорби на лице. Девушка была необычайно, ошеломляюще красива, и дед ее, завороженный этим ослепительным видением, готов был поверить, что это ангел небесный, посланный Господом утешить его в смертный час. Идеальной мягкости профиль, большие черные глаза с поволокой, высокий чистый лоб, блестящие волосы цвета воронова крыла, деликатный рот… Одним словом, прелестные черты ее любому казались исполненными глубокой грусти и нежности и навсегда оставались запечатленными в его сердце. Высокая, стройная, со станом чуть менее хрупким и угловатым, чем это обычно бывает у юных девушек, она, тем не менее, сохранила девичью же плавную небрежность движений, которая придает фигуре сходство с покачивающимся на ветру цветочным стебельком. Однако уже сейчас под улыбчивой и наивной прелестью в наследнице Роберта угадывались железная воля и решимость в преодолении препятствий, а темные круги под прекрасными ее глазами говорили о том, что ее душа прежде времени познала разрушительное влияние страстей.
Рядом с Иоанной стояла ее младшая сестра Мария, которой шел тринадцатый год. Она была второй дочкой Карла, герцога Калабрийского, не дожившего до ее рождения, и Марии де Валуа, также умершей, когда малышка еще была в колыбели. Очень миловидная и робкая, девочка