Мать Элейн затворила дверь за собой. Моргана оказалась в комнате с белёными стенами и мебелью тёмного дерева. Побывав в каменном мешке, Моргана поняла, какая это ценность: полный шкаф книг, кровать, стол и кресло у окна. А что на двух прорубленных в стенах окнах решётки – да те и то кованые, с узорами.
Поражало и радовало обилие молитвенников и Священных Текстов в отдельных книгах. Некоторые были переписаны от руки, а некоторые – перепечатаны, ровно, чётко, удивительно правильно, даже глазам непривычно смотреть.
Теперь Моргана могла избавиться от плаща. Она свалила это тряпьё в углу и взяла первую попавшуюся книгу. Она оказалась написанной на современном крылофитском. Пришлось поискать, чтобы найти книгу на всеобщем. Но, как только Моргана начала читать, тут же нечаянно заметила, что её пальцы оставляют на страницах тёмные следы. Руки были настолько грязными, что даже трогать книги было опасно. Моргана похвалила себя за то, что не села ни на стул, ни на кровать – тоже бы испачкала.
«…Вам принесут воды и одежду на смену», – Моргана вспомнила, как мать Элейн сказала это.
Наверняка в глазах монахини Моргана выглядела отталкивающе. Где-то на одежде даже есть кровь Брайана. Сжечь эту одежду! Да и монашки не обратили на неё никакого внимания. Будь она, Моргана, ухожена, не посмели бы не заметить Её, красивейшую из женщин.
Ей действительно принесли всё необходимое. Что касается одежды, то это было бесформенное одеяние, похожее на одно из тех, что носили монашки, разве что тёмно-синее, а не чёрное. Мать Элейн зашла к ней после того, как унесли тазы и воду.
– Отец Брайан не говорил принимать вас в свою общину, но настаивал на том, что мы должны проводить с вами как можно больше времени вместе. Он не имел в виду только меня, но я не хотела бы сейчас же бросать вас «на съедение» прочим сёстрам. Они куда любопытнее, чем вы, и быстро вытянут из вас всё, что им знать не нужно. Поэтому, позвольте, сначала подготовлю вас к общению с прочими.
Несколько дней за этим мать Элейн помогала Моргане приспособиться к распорядку жизни в монастыре. В ответ на вычищенную и засверкавшую внешность эскортесс, полукрылатая частенько опускала глаза. Прочие же монашки, если видели её, открывали рты. Потому Моргану и не пускали вместе со всеми туда, где хоть что-то нужно было делать. Моргана своим видом сбивала монахинь с толку и их работа, как и молитва, становилась механической. Мать Элейн в этом была сильнее, но всё же не решалась молиться при Моргане много. Только короткими молитвами, да и то, совместными – Моргана выучила несколько из них и привносила вклад, пусть не так страстно, как настоятельница.
Мать Элейн напоминала Брайана лаской в голосе, но и строгостью и постоянными отсылками к Священным Текстам, равно с ним объясняя необходимость определённых шагов в любом деле нужной цитатой или главой из Свидетельства. Настоящим шоком для Морганы было то, что книг в Полном Свидетельстве было нескольким больше тысячи, и мать Элейн свободно цитировала любое место из любой книги.
– Я