– Ты уверен? – проныра хмуро оглядывал собиравшуюся вокруг нас толпу. – С этими даже стража не справится.
– Уверен. Спокойнее. Сейчас всё разрулю.
– Что сделаешь?
– Разберусь со всем, – я усмехнулся.
– Ты на удивление спокоен, – он провёл пальцем по шраму.
– Убить Вахираза! Убить демона! – ощетинившаяся вилами толпа теснила нас к стене одного из домов, отсекая всякую возможность к побегу. Искажённые от злости лица не обещали ничего хорошего. Взбесившиеся люди скалились, показывая кривые и гнилые зубы.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – Гехир не обнажил клинка, но его пальцы по-прежнему стискивали рукоять.
Найрин, действуй.
Вспыхнув, татуировка каргана отделилась от предплечья, заставив чернь зажмуриться, отступить. Раздался яростный клёкот птицы света, а затем перед толпой возникла фигура в сияющих серебристых доспехах и с мерцающим нимбом над головой. Горящие белым огнём крылья ангела расправились, отрезая нас с Гехиром от осатаневшей толпы.
– Ханира!10 Светлая защитница! – пронеслось среди черни.
– Прочь! – в руке Найрин возник меч света – обоюдоострый клинок ткнул в сторону толпы. Ранее обезумевший от ярости люд отпрянул и теперь дрожал от страха. – Вахираз под моей защитой!
– Но… это же демон… – ляпнул кто-то глупый и неосторожный из постепенно редеющей толчеи.
– Под защитой света! – от крика Найрин люди попадали на пыльную мостовую. Хоть удар и не был направлен в нашу сторону, нам с Гехиром тоже пришлось закрыть уши.
Подобная звуковая атака мгновенно подействовала на толпу, как холодный отрезвляющий душ. И двух минут не прошло, как улица обезлюдела. Даже ставни окон оказались закрыты. Гневить и без того разозлённую ханиру? Дураков нет.
Найрин убрала оружие и, резко развернувшись, так что водопад серебристых волос хлестнул по воздуху, опустилась предо мной на колено, склонив голову.
– Поднимись! – не выдержал я, дав волю злости. – Сколько раз тебе говорить, не преклоняйся предо мной!
Она не подчинилась приказу.
– Прости, госпо…
– Шаин!
И так каждый раз. Что с Садарой, что с Найрин.
«А ты не устал? Смирись уже», – хохотнул Вахираз.
Всё началось после первой ночи с Фахисой. До тех пор Садара и Найрин относились ко мне, как и было оговорено – как союзницы, а не слуги.
Гехир благоразумно молчал, стоя позади меня.
Ханира подняла на меня бездонные сапфировые глаза, полные решимости служить и защищать. Есть в них что-то ещё. Еле заметная искра… обожания? Бред!
«Плохо ж ты знаешь своих прислужниц», – отозвался Вахираз.
– Ты мой господин, – отчеканила Найрин голосом, не оставляющим места сомнениям. – Нравится тебе это или нет.
Ну вот за что мне всё это?
– Возвращайся, – тяжело вздохнув, я протянул ей руку.
– Как прикажешь, господин.
Сжав