Огромный интерес к народной традиции отличает музыку романтизма, одной из движущих сил которого стало возвращение к истокам естества человека после вселенской гармонии классицизма. Не только интонации, но целые жанры народной музыки вновь становятся первоосновой творчества. Лендлеры и песни Шуберта, вальсы, мазурки, полонезы Ф. Шопена, «Песни» Ф. Мендельсона, жанровые музыкальные сцены Р. Шумана, «Нюрнбергские майстерзингеры» Р. Вагнера, «Песни странствующего подмастерья» Г. Малера, песенные эпизоды его симфоний, хоровые фрагменты опер К.-М. Вебера и Дж. Верди – перечень можно легко продолжить – образцы влюбленного отношения к фольклору, который становится – как народная душа – центром художественного исследования, разработки и обобщения.
Особое место занимает фольклор в русской музыке ХIХ века. Известна сентенция ее родоначальника М.И.Глинки о том, что музыку создает народ, а композитор ее лишь аранжирует. При всей гиперболе мысли Глинки в ней содержится тенденция, в значительной мере определившая пути русской музыки в ХIХ столетии. Идея народности, вне зависимости от эстетики и стилистики, мировоззрения объединяла всех крупнейших русских композиторов – М. Глинку, А. Даргомыжского, Н. Римского-Корсакова, А. Бородина, М. Балакирева, П. Чайковского, В. Калинникова. Русская музыка – своего рода энциклопедия взаимодействия профессиональной музыки и фольклора. Мы найдем в ней самые разнообразные формы соприкосновения с народным творчеством: прямое цитирование мелодики практически всех жанров русской народной песни; имитация народных наигрышей и песен, когда автор выступает – на локальном временном пространстве своего сочинения – народным композитором (песни Леля в «Снегурочке», Боян в «Садко» Н. Римского-Корсакова, плач Ярославны в «Князе Игоре» А. Бородина и мн. др.); музыкальная театрализация-обобщение массовых народных сцен (в исторических драмах «Хованщина» и «Борис Годунов»