Приключения чувств, или Три истории про любовь. Алексей Валентинович Борисов

и преданно льнуть к моему плечу и на каждую мою неуклюжую шутку отвечать тихим и преданным грудным смехом. Один за другим звенели звонки, приглашающие в зал, а мы все разгуливали по фойе, и Ирина, отстав от меня на полкорпуса, разила короткими триумфальными взглядами всех встречно-поперечных сестер по Еве: и молодящихся девиц в рейтарских сапогах до середины ляжки, и знойных мадам чиновничьей породы, и долговязых модельных «кошечек», целыми прайдами вьющихся вокруг грузно-чреватых крепышей из числа постреформенного купечества.

      Я и сам исподтишка любовался ею в анфиладах зеркал, придерживая за хрупкий локоток и стараясь навеки запечатлеть в памяти наиболее великолепные ракурсы. И даже когда мы уже сидели в затемненном зале, и со сцены лились чарующие мелодии Кальмана, все равно только и делал, что, вцепившись в подлокотники, смотрел и смотрел сбоку и чуть сзади на ее четко очерченный на фоне рампы профиль, ловил ритм ее дыхания и следил за взмахами ресниц, казавшихся необычайно длинными.

      Впечатление портило только одно обстоятельство: каждые двадцать минут Ирине звонила по мобильнику ее подруга и, выслушивая ее, моя спутница делилась вполголоса короткими, но очень компетентными рекомендациями.

      – Не пришел, урод! – оповестила она меня перед антрактом.