Любовь и паровозы
Спотыкаясь, щурясь от солнечного света и тяжело дыша, по пражским улицам в направлении пражского вокзала стремительно бежал молодой человек. Его лицо покрывала испарина, ноги ныли от непрерывного бега, в груди пекло, в голове стучало. «Только бы успеть, – думал он, не сбавляя темпа, – только бы успеть».
Как нарочно, на его пути постоянно возникали препятствия: каверзные рытвины, нерасторопные дамочки, роняющие модные ридикюли, курсирующие конки, шаловливые псы. Невольные проклятия срывались с уст разгорячённого юноши. Казалось, весь город желает лишь одного – задержать его.
«Ты не успеешь, Йозеф Сук», – шептали камни древнего города. «Ты не успеешь», – безжалостно вторили им башенные шпили, бросая под ноги заострённые злорадные тени. Нет, он успеет, он непременно успеет, от этого зависит его счастье, его любовь. «Оливия! Оливия!» – повторял он про себя, стараясь не слушать монотонного боя часов на старой ратуше.
Но вот он на вокзале. Ещё не поздно, есть время. Скорый поезд, отправляющийся в Вену, стоит у перрона. Истомлённый, но не сдавшийся, Йозеф подбегает к тендеру,2 сцеплённому с паровозом. «Успел! Успел!» – радостно думает юноша, ненасытно глотая воздух, как выуженная из воды рыбёшка. Но он ещё не знает, какой непростительный промах совершил.
– Три, ноль, пять семь… – заучивает он, глядя на вагонный номер. – Три, ноль, пять семь, девять…
Паровоз задымил.
– Три, ноль, пять…
Предупредительно прозвучал свисток. Йозеф вздрогнул. Вагоны тяжело качнулись, и распыхтевшийся локомотив потянул состав в сторону Вены.
«Полдела сделано, – ошибочно полагал юноша, отправляясь в обратный путь. – Только бы не забыть».
Музыка, пение птиц, прогулки на природе, отварные кнедлики, железнодорожный транспорт – таковы были главные увлечения чешского композитора Антонина Дворжака. Железнодорожный транспорт в этом перечне занимает особое место.
Уже в детстве рельсы, шпалы, поезда вызывали у Дворжака неимоверный интерес. Железнодорожные сообщения для жителей крупных европейских городов были не в новинку, паровозы дымили и в России, и в Америке, но всё же для жителей многочисленных провинций, к каким принадлежал и любознательный сын мясника Дворжак, этот вид транспорта был большой диковинкой.
Подолгу маленький Антонин наблюдал за стараниями рабочих, укладывающих рельсы; подолгу с восхищением смотрел вслед уносящемуся паровозу, извергающему из дымовой трубы тучи прилипчивой черноты. Пыхтящая машина с огненным чревом походила на сродника мифических змеев из старинных, праотцовских сказаний. Это была сказка в действительности.
Возмужав, добившись успехов как музыкант, снискав славу и любовь почитателей, Антонин Дворжак не утратил детской страсти, со временем лишь усилившейся. Дворжак