Услышав, как на подготовительном собрании Берг издевается над Кимом, Бишоп решил действовать. Слишком уж легкой добычей был Уигли: смирный, неуклюжий, он не ответил на оскорбление, как будто давно смирился со своим местом в школьной иерархии. Казалось, он подсознательно готов к издевательствам. Видимо, это взбесило Бишопа: обижать Кима было все равно что бить лежачего. Странное чувство справедливости требовало от Бишопа, как от будущего солдата, защищать слабых и невиновных, и он давал противнику жестокий, несоразмерный нападению отпор.
Когда школьники после собрания выходили из спортзала, Бишоп хлопнул Берга по плечу.
– Мне тут про тебя кое-что рассказали, – произнес он.
Берг смерил его раздраженным взглядом.
– Да? И что же?
– Что будто бы ты уже трахаешься.
– Еще как трахаюсь.
– Значит, не наврали.
– Я столько трахаюсь – тебе сколько и не снилось.
Сэмюэл с опаской шагал за ними. Обычно он старался держаться от Берга подальше, но рядом с Бишопом чувствовал себя в безопасности. Бишоп всегда притягивал к себе всеобщее внимание. Он как будто заслонил Сэмюэла от Берга.
– Тогда я тебе кое-что покажу.
– И что?
– Но это только для взрослых. Ты ведь уже взрослый?
– Да что такое-то?
– Так я тебе и сказал. А вдруг кто-то услышит? Тут дело такое, можно крепко влипнуть.
– Да о чем ты вообще?
Бишоп закатил глаза, огляделся по сторонам, словно хотел проверить, не подслушивает ли кто, подошел ближе к Бергу, жестом попросил его наклониться и прошептал на ухо:
– Порнуха.
– Да ладно!
– Тише ты.
– У тебя есть порнуха?
– До фига и больше.
– Правда?
– Но это не для сопливых пацанов, сам понимаешь.
– Класс! – возбужденно воскликнул Берг.
Для мальчишек его возраста, тех, чье половое созревание пришлось на восьмидесятые, когда никакого интернета не было в помине и порно еще не стало доступным для всех (а следовательно, и банальным), – для этого последнего поколения мальчишек порнуха была вполне себе материальна. Те, у кого была порнуха, считались супергероями. Все их знали, все хотели с ними дружить. Раз в полугодие кто-нибудь из мальчишек находил у отца коллекцию порножурналов и, пока его не накрыли, пользовался всеобщим вниманием: продолжалось это от одного дня до нескольких месяцев, в зависимости от характера везунчика. Те, кому до зарезу хотелось всеобщей любви и восхищения, уносили из дома всю пачку целиком и получали свои пять минут славы – яркие звезды, сгоравшие за день, поскольку отцы, обнаружив пропажу всех журналов, тут же догадывались что к чему.