– Вот это-то и заставляет меня сомневаться, – перебил его Жан де Бон. Оливер остановил его движением руки.
– Хорошо, – сказал он, – я понимаю; об этом мы еще поговорим. Теперь же позвольте мне вам ответить, раз уж вы этого так желаете. Если я скажу: королю нужен брадобрей, это не значит еще, что ему нужен именно Оливер. Если я скажу: королю нужен Оливер, то вы и двое ваших сотоварищей, которые по самому роду своих занятий опаснее вас, чего доброго, возненавидите меня как своего конкурента. Поэтому я помогу и вам и себе и отвечу: королю не хватает такого четвертого, который не должен быть ни предметом восхищения или возвеличивания, ни финансистом, ни палачом, ни исповедником, – кого королю не хватает, так это Невидимки. Больше я вам ничего не скажу. Передайте это его величеству и спокойно подивитесь его дальновидности, как это делаю я.
Жан де Бон встал и прошелся по комнате.
– Я вас боюсь, – сказал он тихо, – а в своей жизни я не часто испытывал страх. Почему, Оливер, вы не боретесь против клички, которую вам повсюду дают? Ведь и король тоже называет вас Дьяволом.
Мейстер повел плечами и скверно засмеялся.
– Со своим прозвищем я свыкся, сеньор де Бон. Я ношу его уже тридцать лет, а мне сейчас тридцать шесть. Оно редко вредило мне и часто приносило пользу. К тому же, – прибавил он насмешливо, – если меня так называет христианнейший король и все-таки охотно поддерживает со мной отношения, то, думается мне, это прозвище все же кой-чего стоит.
Оба некоторое время помолчали. Жан де Бон задумчиво прохаживался по комнате взад и вперед; Оливер следил за ним.
– Возможно ли, – спросил внезапно придворный, – чтобы сторонники герцога в городе разрушили успех нашего предприятия?
– Нет, – возразил Оливер, – в настоящее время они в меньшинстве, а потому их и не слышно; к тому же их вожаки арестованы. За минуту перед этим я думал было о том, чтобы засадить тоже и виноторговца Хейриблока, который своей игрой слов, по-видимому, все еще беспокоит вас. Ведь ваш вопрос касается также и его, не правда ли, сударь? Но он безвреден и лишь случайно попал в точку своим злым словцом. Устрой я его арест, и он сочтет себя и свою шутку серьезней, чем это есть на самом деле. Я его предостерег, когда брил, и этого с него достаточно.
– Но вы могли бы все-таки устроить его арест? – спросил посетитель.
Оливер взглянул на него с удивлением:
– Неужели вы столь мелочны или все еще столь недоверчивы, сударь, что требуете от меня подобного доказательства? Разве такой примитивный навет, который в наше время удался бы любому школьнику, может возвысить меня в ваших глазах?
Жан де Бон остановился и стал смотреть на дубовый стол, отделявший его от Оливера. Он искал слов, не глядя на собеседника.
– Конечно, нет, мейстер, – сказал он наконец раздумчиво. – Что нам за дело до этого маленького кляузника?