После того как Виндекс удалился, Ричард снова стал хохотать громовым смехом, что заставило его супругу войти. Она, вероятно, все слышала, так как ее первые слова были:
– Я думаю, жизнь моя, нам следовало бы отправиться в Бэруфф.
Они поехали в Бэруфф, и после долгих разговоров и многих слез дело кончилось тем, что Эмиас весело скакал по направлению к Плимуту рядом с Ричардом и, переданный из рук в руки капитану Дрейку, исчез на три года из славного города Байдфорда.
И вот теперь он возвратился с триумфом, и все взоры обращены на него. Эмиас смотрит вокруг и видит лица всех тех, кого он ждал, за исключением одного – того единственного, которого он, пожалуй, больше хотел бы видеть, чем лицо своей матери.
По окончании молитвы ректор взошел на кафедру и начал проповедь на текст: «Небеса и небеса небес принадлежат Богу, а всю землю Он отдал сынам человеческим».
Ректор ловко выводил отсюда, к чрезвычайному удовольствию своих слушателей, несправедливость испанцев, лишивших индейцев их владений и захвативших власть над тропическими морями, тщеславие римского папы, присвоившего себе право жаловать испанцам новые земли в Америке, и справедливость, доблесть и славу мистера Дрейка и его экспедиции, подтвержденные чудесным покровительством, оказанным Богом ему и его команде в Магеллановом проливе, в битве с испанским галеоном и в случае у острова Целебеса[18], когда «Пеликан» пролежал несколько часов, прочно пригвожденный к скале, и точно чудом был невредимо унесен внезапным порывом ветра.
Лишь только проповедь кончилась, толпа вновь устремилась по направлению к «Мостовому объединению», куда Ричард Гренвайль, Джон Чистер и мэр Солтерн повели пятерых героев дня в ожидании торжества, устраиваемого в их честь. Когда они пришли туда, мало нашлось в толпе таких, кто не спешил бы пожать им руку и не только им, но и их родным и родственникам, идущим сзади. Миссис Лэй, совершенно разбитая своей радостью, могла только отвечать между всхлипываниями:
– Проходите, добрые люди, проходите, и да пошлет вам Бог таких сыновей.
– Пусть Бог вернет мне моего! – закричала из толпы старая дама в красном плаще. Затем, охваченная внезапным порывом, она устремилась вперед и схватила молодого Эмиаса за рукав: – Добрый сэр, дорогой сэр! Ради всего, ответьте бедной вдове.
– В чем дело, сударыня? – учтиво спросил молодой Эмиас.
– Видели ли вы моего сына в Индии, моего сына Саль-вейшин.
– Сальвейшин, – повторил он с видом человека, вспоминающего имя.
– Да, конечно, Сальвейшин Иео из Кловелли. Он высокий, черный и отчаянно ругается, когда говорит.
Эмиас вспомнил теперь. Это было имя матроса, который подарил ему чудесный рог пять лет тому назад.
– Индия велика, – сказал он, – и ваш сын, может быть, вполне здоров и невредим, хоть я и не видел его. Я знал одного Сальвейшин Иео. Но он должен был вернуться с… Кстати, интересно: вернулся ли Оксенхэм?
На