В тот же день космонавты посетили Красную площадь и мавзолей В. И. Ленина. Учитывая, что мы даем картину исторического описания событий, то для того, чтобы избежать анахронизмов, которые всегда неизбежно проникают в исторические тексты, справедливость требует сказать, что в то время это был мавзолей В. И. Ленина и И. В. Сталина. «Стараясь не привлекать внимания к Гагарину и Титову, – пишет в своих мемуарах Е. Рябчиков, – оператор снимал их на расстоянии, иногда снимал посторонних людей, создавая иллюзию, будто производится общая съемка Красной площади, мавзолея и тех, кто в эту минуту находился на «красном полюсе» мира».
Этот фрагмент воспоминаний предварялся таким текстом: «У советских людей есть властная потребность перед решающим шагом в жизни, в канун больших событий прийти на Красную площадь Москвы – к Ленину, почерпнуть силы, укрепиться в своей уверенности, дать клятву вождю. К Ленину приходили первые стратонавты и строители Магнитки, перед Мавзолеем проходили в 41-м году полки московского ополчения. Пришло время космонавтов» [35]. В наше время, проникнутое невольным цинизмом поражения, эти строки воспринимаются по-другому. Но тогда они отвечали настрою участников тех событий. Некоторая таинственность, причастность к тому, что известно немногим «посвященным», окрашивали особым эмоциональным фоном все происходящее. Было другое время, и в предложенных обстоятельствах люди существовали, и лучшие его представители не отделяли себя от всего народа, они были его частью и стремились соответствовать этому высокому призванию.
О последнем вечере перед отлетом Ю. А. Гагарина на космодром сохранились воспоминания его жены Валентины Ивановны Гагариной, опубликованные в 20-ю годовщину первого полета в космос. Литературную запись осуществил журналист Михаил Ребров. Эти фрагменты вошли в книгу-альбом «108 минут и вся жизнь», выпущенную издательством «Молодая гвардия» в 1981 г. Приводим цитату из этой книги по публикации в журнале «Работница» № 8 за 1981 г.:
«…Тот вечер… Мы пораньше уложили спать девчонок и после ужина долго разговаривали. О чем? Обо всем, но только не о полете. Вспоминали. Строили планы. Говорили о наших девочках. Я понимала, точнее, чувствовала, куда и зачем он едет, но не спрашивала его. Он шутил, болтал о разном, но тоже сознавал всю нелепость этих «пряток». Ему трудно было скрывать свою непосредственную причастность к надвигающимся