С увеличением длительности магнетического сна усилилась и способность Луизы к ясновидению, так что её высказывания становились всё интереснее. Даже когда её не хотели беспокоить расспросами, опасаясь утомить, затрагиваемые ей темы были столь значимыми, что каждый невольно пытался продолжить исследование. Не раз она отвечала на многочисленные просьбы: «Вы спрашиваете меня о том, о чём рассказать невозможно. Я не Бог. Я и так сказала больше, чем следовало, и мне придётся за это отвечать. Часто, когда вы пристаёте ко мне с вашими вопросами, я откликаюсь только для того, чтобы отвязаться от вас, поэтому я и не могу никогда отказать вам. Я не виновата в том, что вы не понимаете меня и не можете истолковать моих слов. Но мои идеи истинны, всё имеет своё непреложное значение, которое рано или поздно откроется, к изумлению земных созданий, и приведёт некоторых из них к познанию. Заметьте особенно, что я рассказываю сама по себе. Это исходит от моих ангелов-хранителей («людей», как она их называла), которые знают много больше меня». Чем более ухудшалось её состояние, тем больше она общалась со своими «людьми». Когда они время от времени покидали её, Луиза горько на то жаловалась и была в такие моменты совершенно беспомощной.
Магнетический сон кузины удлинился до 4 дней, то есть до 96 часов. Она немного ела, но её глаза были незрячими, будто на них лежала белая пелена. Сил у неё почти не осталось. Луиза отмечала час и минуту, в которые она проснётся, говорила, насколько удлиниться её состояние и прибавляла, что летом ей нужно будет принять морские ванны.
Чтобы избежать повторений, я не буду