На 10 октября командир корпуса приказал 43-й пехотной дивизии перейти реку и, наступая на фронт Санники – Осмолин, по сведениям Кавказской кавалерийской дивизии, занятые сильными частями неприятельской пехоты, атаковать противника.
Перейдя реку, решил двигаться двумя бригадными колоннами: правая – генерал-майор Орлов, 1-я бригада, 1-й дивизион 43-й артиллерийской бригады и 2-я мортирная батарея 2-го мортирного дивизиона; левая – генерал-майор Тернавский, 2-я бригада, 2-я дивизион 43-й артиллерийской бригады и Финляндский стрелковый артиллерийский дивизион. Правее нас на Гомбин двигался V Сибирский корпус, левее – на Кернози – 26-я пехотная дивизия. Часов около двух пополудни авангарды наши вышли в соприкосновение с пехотными частями противника, занимавшими села Лясек, Быки и др. В Осмолине поднялся привязной воздушный шар противника, и тотчас же тяжелая неприятельская артиллерия со стороны Осмолина открыла огонь по нашим походным колоннам.
Авангард правой колонны, перестроившись в боевой порядок, продолжал свое движение и только у сахарного завода у Санников попал под сильный ружейный огонь. Охватив завод с обеих сторон, полк залег в ожидании подхода мортирной батареи, которая затем, безнаказанно заняв открытую позицию, обстреляла завод и выбила из его построек немцев (батальон ландштурмистов), оставивших в наших руках пленных, убитых и раненых своих.
В это же самое время одному из взводов мортирной батареи приказано было сбить поднявшийся в Осмолине привязной воздушный шар, что и было с успехом исполнено; на другой день в Осмолине мы видим остатки сгоревшего шара.
Левая колонна выдвинула на позицию Финляндский артиллерийский дивизион, открывший огонь по тяжелой немецкой батарее и по пехоте, занимавшей опушку леса впереди Осмолина; принудила неприятельскую батарею к молчанию, а пехоту – к отходу, нанеся ей большие потери. Поздно вечером, уже в темноте, обнаружено было, что находившееся на правом фланге фронта правой колонны село Лясек занято противником; направленная туда рота Молодечненского полка атаковала это село и захватила в нем 70 человек ландштурмистов с фельдфебелем, но без офицеров. При опросе их оказалось, что во всем этом районе действуют только ландштурменные части с несколькими батареями.
Фельдфебель бранил своего «оберста»[172] за неумелое управление, а все жаловались на то, что по законам ландштурмисты во время войны призываются для гарнизонной службы внутри государства, а их неправильно