На улице их ждал лимузин с шофером, которого Лоутон нанял на вечер.
– Дорогой, ты меня балуешь! – воскликнула мама. Она обрадовалась, как ребенок. – Я думала, мы поймаем такси.
– Конечно нет, – ответил он, усаживаясь рядом с ней на заднее сиденье. На нем был фрак, сшитый по заказу в Лондоне, когда Филипп был там на аукционе.
– Выглядишь прекрасно, – отметила Валери.
Как и раньше, благотворительный ужин поражал блеском. В зале собрались все сливки Нью-Йорка, включая губернатора и мэра, разодетые в пух и прах. Валери и Филипп сидели за одним столиком с куратором Института костюма, модным дизайнером и известным актером. Разговор не утихал ни на минуту. Соседкой Лоутона оказалась молодая женщина, которая продюсировала успешную пьесу на Бродвее, и они весь вечер обсуждали театр и другое искусство. Собеседница была симпатичной, и Филипп заинтересовался бы ею, но она была замужем и пришла на вечер с супругом – писателем, который только что выпустил первую книгу. Филипп в который раз подумал о том, какая же активная у него мама и с какими интересными людьми она общается. Валери была скромной женщиной, но обладала естественной красотой, которая оказалась неподвластна времени, и Лоутон заметил, что на вечере многие мужчины бросали на нее восхищенные взгляды.
Они ушли одними из последних и по дороге домой оживленно делились впечатлениями.
– Я отлично провел время, – сказал Филипп, и это было правдой. – У меня оказалась прекрасная соседка, да и мужчина, что сидел рядом с тобой, мне тоже понравился.
– На этих вечерах всегда очень весело, – отозвалась Валери. Голос у нее звенел от веселья и энергии. – У меня не было времени спросить, как у тебя дела. – Она тепло ему улыбнулась. – Что там с украшениями той женщины, которая вышла замуж за итальянского графа?
– Во вторник суд по наследству передал их нам. Мы всю неделю фотографировали драгоценности. Не знаю, в чем тут дело, но история ее жизни никак не выходит у меня из головы. Наверное, потому что мы слишком мало о ней знаем. Богатая почва для всяких предположений. Ты уверена, что мы с ней никак не связаны? Странно, что у тебя такая же девичья фамилия, как у нее.
– А еще у десяти миллионов людей с английскими корнями. Уверена, в телефонной книге Нью-Йорка Пирсоны занимают несколько страниц, а в Бостоне их живет еще больше. Скажи, если я заявлю, что она моя родственница, то получу что-нибудь из ее украшений? – шутливо спросила Валери.
– Все они будут твоими, – в тон матери ответил Филипп.
– Как ее звали? – без тени волнения осведомилась Валери. Мысль о том, что она как-то связана с этой женщиной, даже не приходила ей в голову. Действительно, фамилия Пирсон была очень распространенной, и Валери не слышала, чтобы какая-нибудь ее родственница уехала в Италию и вышла там замуж за графа. О таком сразу бы стало известно. Никто из семьи не жил в Европе. Вот уже несколько поколений все были коренными