Мама запротестовала – они еще могли все изменить, свидетельство о рождении не было получено, открытки близким не были напечатаны. Но отец стоял на своем, и поскольку мама тоже могла бы отождествлять себя со Швейцарией, долгие годы прожив с мужчиной, временами совершенно слетающим с катушек, но, возможно, самым гениальным из ныне живущих, – она согласилась. Когда я пошла в детский сад, они все же решили звать меня Уиллой, потому что все принимали меня за мальчика, любившего носить девчачьи платьица. Я была маленькой, но я помню радость от нового имени; какое облегчение – не зваться Уильямом!
4
Нужно придумать что-то очень классное. Хочу удивить Никки, когда он приедет, – говорю я Ванессе следующим утром. Июньский воздух, плотный от влажности, закупоривает наши поры; волосы липнут к вискам.
– Вызови ему проститутку.
– Ему двенадцать!
– Ладно, тогда на будущий год.
– Хорошо. Отложим на время.
– В тринадцать он станет мужчиной! – Ванесса вскидывает руки вверх, изображая бурный восторг, и таксист кричит ей из окна машины:
– Классная задница!
Она посылает ему воздушный поцелуй, и мы поворачиваем направо, в Централ-парк. Ванесса яростно работает локтями, давая понять, как активно она старается.
– Это не спортивная ходьба, – говорю я. – Спортивная ходьба предполагает скорость и учащенное сердцебиение. Могла бы хоть попытаться.
– Я и так пытаюсь, – отвечает она. – Почему ты не можешь радоваться тому, что я вылезла из кровати, чтобы проводить тебя на работу?
– Ты каждую пятницу так говоришь!
Когда мы с Шоном только поженились, Ванесса заставила меня поклясться, что я не стану похожа на всех этих женщин, полностью растворившихся в своем супруге. Которые говорят о себе «мы», которые согласовывают все свои планы со второй половиной. (Хотя вынуждена признать, наш план – тот самый, с детьми и белой оградкой и чудесной работой в библиотеке – как раз был согласованным.) Нет, она, конечно, была рада за меня – но все-таки взяла с меня эту клятву. Я пообещала никогда с ней не разлучаться, хотя не могла знать, что готовит нам будущее; оно поджидало впереди. И вот из чувства долга каждое утро пятницы мы вместе шли через весь город: я на работу, а она – за идеями для новой книги, которые черпала из окружающего мира.
– Ну вот, у меня есть работа, – говорит она, когда мы проходим мимо «Земляничных полян»[6], сквозь толщу туристов с камерами на шеях, уже образовавших затор в аллее, хотя день только начался.
– Работа? – спрашиваю я.
– Помнишь шоу «Рискни»? Я пишу для них руководство! «Найди в себе силы начать новую жизнь: Несколько простых шагов, которые приведут к счастью». – Ее движению препятствует японец, не уверенный, вправо ему двигаться или влево. – Конечно, за эту книгу не дадут премию Пулитцера – только