– Ну, что ж, – говорю, – Похоже, Вы кинули вызов самой судьбе. Но, сказать по правде, Вам не стоило этого делать.
– Я был уверен, что всё будет как надо, – говорит Смиттерс. Вчера должны были прибыть эти люди, которых я очень ждал. Я отправился на станцию встретить их. Из поезда выползли каких-то два, едва живых хмыря, у обоих чемоданы набитые молотками для крокета и какие-то проекционные фонари с кнопками.
Я сравнил их подписи с теми, которые были в моих письмах – да, действительно, это были они. Но, господа, представляете, я понял, что, из-за своего слабого зрения, я ошибся. Вместо Лейтенанта Пири я пригласил Леви Т. Пиви – вместо великого, увенчанного лаврами исследователя к нам приехал продавец содовой из Эшвилла187. А герцог Мальборо оказался Тео Дрэйком из Мёрфрисборо188 – счетоводом из бакалейной лавки. И что вы думаете? Как я поступил? Я затолкал обоих обратно в вагон, и долго-долго смотрел вдаль уходящему поезду, пока тот совсем не исчез из виду.
Теперь вы видите, господа, в какой переплет я угодил, – продолжал Старина Смиттерс. Я трёкнул189 своим постоялицам, что всеми уважаемые господа, по каким-то непредвиденным обстоятельствам задержались где-то в пути, судя по всему, из-за каких-то неполадок, но они точно прибудут дня через два. И когда они поймут, что я леплю горбатого190, говорит Стукач Смиттерс, – все эти шиньоны и накладки, чулки, парики и платья из муслина, перехваченные крест на крест исчезнут без следа. Это страшно даже представить, – говорит опростоволосившийся Смиттерс.
– Гигант мысли191, – говорит Энди, положив руку на грудь старику, – к чему все эти сетования, когда великий полярник и достойный наследник дворца Блэнима192 решили сделать Вас знаменитым и собственноручно вручить богатство на серебряном блюде с пробирным клеймом. Не сомневайтесь, с нами всё будет как надо!
Свет озарил лицо старого пройдохи.
– Господа, вы сможете разыграть комедию для наших прекрасных дам? Пусть один из вас будет Великим Первооткрывателем Северного Полюса, а другой Великим Герцогом Мальборо!
Я смотрю, Энди опять взялся за старое, его одолело желание применить разработанную им систему вколачивания баков193, основанную на искусном владении риторикой. Его словарный запас был, приблизительно, 10 000 слов и фраз, которые, стоило ему только открыть рот, приобретали значение крылатых изречений и иносказаний. До того владел жаргоном, любого контрабандиста мог шутя заткнуть за пояс.
Послушайте, – говорит Энди Стукачу Смиттерсу. – Вы спрашиваете, можем ли мы смарьяжить194? Господин Смиттерс, перед Вами два аристократа195 лучше нас Вы не найдете того, кто может оплести простого обывателя, либо ловкостью рук, либо мастерством слова. Герцоги приходят и уходят, первооткрыватели исчезают в небытие, а такие как я