Воробьев остановился и зачем-то внимательно посмотрел в лицо следователя Дворкина. Потом продолжил:
– Как вы помните, нами была обнаружена смятой и в беспорядке вторая находившаяся в спальной комнате кровать. Все мы полагали, что Подкорытову-младшую мучили и на этой кровати. Там ведь были также следы спермы, то есть факт изнасилования. И плюс – простыня, испачканная кровью. А вот тут-то нас с вами ожидает сюрприз. Анализ крови, оставленной на указанной простыне, указывает на то, что она не принадлежит никому из убитых…
– То есть кровь, оставленная на простыне, принадлежит третьему лицу? Так, да? – спросил Курбатов, сидевший у самой входной двери.
– Совершенно верно.
– Может, убийца случайно поранился? – опять спросил Курбатов, чем обратил в свою сторону взоры всех присутствующих.
– Это уже не по моей части.
– Извините, – сказал Курбатов.
– Да, – заметил Дворкин, – ни один вопрос не снят. Наоборот, загадок еще прибавилось.
– Не скажите, Игорь Валентинович, – возразил Фомин. – Это заключение экспертизы, сделанные анализы могут еще потом нам послужить. Я вижу тут два варианта, которые нам придется отрабатывать: либо кровь на второй постели оставлена самим убийцей, либо… была еще одна жертва.
– Вторая жертва, точнее – третья? – удивленно спросил Дворкин. – Но куда она подевалась? Не могла же испариться?
– Вот это-то и странно, – добавил Фомин. – Я считаю, что Курбатову надо поручить поработать с классом, где училась Подкорытова-младшая. Там могут быть подружки. Он самый молодой, и ему легче найти общий язык с подростками. Если вы, Игорь Валентинович, не станете возражать, то я бы попросил следователя Синицына еще раз допросить соседей, родственников.
– Согласен. Тем более, что сам-то я заплюхался, – поддержал Дворкин.
– И еще. Характер удушения (шнурком) совпадает с характером удушения вчерашней жертвы. А что, если?..
Дворкин посмотрел в сторону Фомина.
– Вы об убийстве мужчины…
– Так точно.
Дворкин покачал головой.
– Не вижу никакой связи.
Курбатов спросил:
– А удушение с помощью шнурка?
– Только и всего, – усмехнувшись, ответил следователь прокуратуры, которому Алексей