– Я иду с вами. Мне все равно, что она обо мне напишет.
Он запустил мотор, но я не дал ему тронуться.
– Мне Флора Диленд интересна. Она настоящая пария. Она знает, что занимается унизительным делом, но при этом в ней есть какая-то отвага. Как по-вашему, она красива?
– Очень красива. Она похожа на фламандскую мадонну из слоновой кости. У нас есть такая. Черт побери, Теофил, я тоже хочу на это поглядеть. Вы совершенно правы: я живу на маленькой арене, как цирковая лошадь. Мне надо видеть и подонков. Если Венеблы про это услышат, я извинюсь. Я извинюсь до того, как они услышат. Скажу: попал впросак – я иностранец.
– Бодо, но ведь может услышать и ваш посол. Сегодня гости наверняка напьются; будут бить посуду. Всякое может случиться. Флора намекала, что мы, возможно, пойдем купаться mutternackt[6]. Соседи донесут, и полиция заберет нас в каталажку. Это будет пятнышко в вашем послужном списке, герр барон, извините, Бодо.
С минуту он молчал.
– Но я хочу это видеть. Теофил, позвольте мне там пообедать. Потом я скажу, что жду звонка из Вашингтона и должен вернуться в Ньюпорт.
– Хорошо, но скажите с порога. В субботу последний паром отходит в двенадцать.
Он радостно хлопнул меня по спине:
– Du bist ein ganzer Kerl! Vorwärts[7].
«Кулик» был хорошенький приморский коттеджик дедовских времен: готические завитушки орнамента, стрельчатые окна – жемчужина. Дворецкий отвел нас к дому для гостей, где нас встретила служанка и развела по комнатам. Бодо присвистнул: серебряные щетки для волос, кимоно и японские сандалии для купанья. На стенах афиши Тулуз-Лотрека, на столиках – «Светский календарь» и «Великий Гэтсби». Служанка сказала: «Господа, коктейли в семь».
Бодо подошел к моей двери:
– Теофил...
– Герр барон, как раз здесь я хочу, чтобы ко мне обращались «мистер Норт». Что вы хотели спросить?
– Скажите еще раз, с кем мы будем сидеть за столом.
– Некоторые ньюпортцы помещают тут на лето своих любовниц – будем надеяться, что две-три таких будут. Воры по драгоценностям – вряд ли, но могут быть сыщики от страховых компаний, которые их ловят. Не обойдется и без молодых людей, которые желают протиснуться в «свет» – иначе говоря, искателей наследства.
– Ну-у!
– Мы все авантюристы, чужаки, сомнительная публика.
Он застонал.
– И я должен в одиннадцать уехать! А вам-то ничего не грозит?
– Я вам скажу еще одну причину, почему я здесь. Я выполняю тщательно продуманный ПЛАН, для чего мне нужна помощь Флоры Диленд. Это никому не причинит ущерба. Если все получится, я расскажу вам подробности в конце сезона.
– Столько ждать?
– Во время обеда я собираюсь на короткое время овладеть застольной беседой; если будете слушать внимательно, получите представление о первых шагах в моей стратегии.
Нас