Несмотря на то, что женщина сама отправилась сюда со мной, я опять не предпринял ни одной попытки.
Моя золотая Тамара вселила уверенность в моей мужской силе. Но она оставалась чисто физической и не перешла на уровень сознательного. Настоящей решимостью я еще не обладал.
Мое тело горело, стонало и рвалось. Наверняка Ольга ощущала эти флюиды, окутавшие нас в тесном пространстве, и ждала чего-то от меня.
Но я боялся и ни в чем не был уверен.
Конечно, мне стоило хотя бы попробовать ее поцеловать. Или ненароком тронуть ее грудь и сразу понять, действительно ли она готова, или все лишь игра.
Я не сделал ничего.
Только жадно и бессильно пялился под ее футболку, пока она не выпрямилась.
Я был робок, застенчив и ни на что не годен, как старый тюфяк.
Проведя некоторое время в замке и подержавшись за ее руку, я вывел Ольгу обратно на простор пустынной улицы. Так и не прикоснувшись к ней по-настоящему.
Возможно, подсознательный страх вселяла трезвая мысль: если мое приставание будет отвергнуто, то рассыплются наши с нею, исключительные дружеские отношения.
Хотя нынешний опыт убеждает как раз в обратном.
Даже неудачная попытка по отношению к нравящейся женщине расставляет все точки над «i», делая дружбу еще более крепкой и доверительной.
Увы, повторить все с Ольгой по-настоящему я не смогу даже в своей следующей жизни.
Потому что не верю в реинкарнацию.
Впрочем, если допустить ее, то может оказаться, что исходя из свойств моей натуры, мою душу поместят в тело еще большего идиота. Который за всю жизнь вообще ни на что не решится и умрет девственником. Чтобы возродиться в очередной раз уже настоящим дубовым пнём.
Так что еще не все так плохо в моей жизни и судьбе…
Отъезд
День отъезда в Германию – который за всякими хлопотами казался недосягаемым – настал совершенно неожиданно.
Он был наполнен суетой, перетаскиванием припасов на вокзал и еще черт знает чем.
Но время не стояло на месте, и в конце концов день прополз и настал даже час отъезда.
Скорый поезд «Ленинград-Берлин» – «Schnellzug No 246», кажется именно 246, потому что обратно, я точно помню, он шел под номером 247 – в котором имелся Дрезденский вагон, отправлялся с Варшавского вокзала.
(Отмечу попутно, что в поздние годы я неоднократно отдыхал за границей, пользуясь воздушным транспортом, и скажу, что по ощущениям от приготовлений к отбытию, пересечению границы и прибытию в конечный путь перелет самолетом – ничто в сравнении с теми эмоциями, которые можно испытать, путешествуя на поезде…)
Меня пришла провожать целая толпа друзей. Я специально собрал всех, кого смог найти в непривычно душном и жарком июльском Ленинграде.
В этих проводах и мне и друзьям виделось нечто мифическое.
Мой отъезд за границу в 1983 году был событием такого невероятного уровня, что сегодня с