Пулий не знал, как долго бежал. Когда он пришел в себя, небо приобрело противный лиловый оттенок цвета свежего синяка, а солнце миновало зенит.
Он остановился. В голове гудело. Сердце колошматилось о ребра. Дыхание давалось с трудом, каждый обжигающий вдох причинял боль. Показалось, что под ногами мелькнула какая-то тень. Пулий задрал голову. Глаза щипало от пота, песка и зноя, но он разглядел силуэт черной птицы.
Стервятник явился по его душу. Этого не проведешь – падальщики смерть издалека чуют.
Тут же Пулий ощутил, что его тело плывет, словно по реке. Исчезла тяжесть, и ему показалось, что он летит. А в следующий миг – стукнулся затылком о каменистый грунт и голова наполнилась звоном.
Значит, так все закончится. Сдохнет один в безлюдной пустыне и станет кормом для пожирателей трупов. Стало страшно. Даже страшнее, чем в тот раз, когда Ива дала ему нож, и он готовился к схватке с бессом. Но он устал. Смертельно устал. Сил встать или хотя бы пошевелиться не осталось. Да и не заслуживает он лучшего конца. Не сделал он в жизни ничего такого, за что люди могли бы помянуть его, Пулия, добрым словом.
Спас сослуживцев?
Да ладно! Скорей всего, они сейчас мертвы. Те, кому повезло. Остальных же еще пытают дикари.
Спас девушку от мерзкого колдуна?
Точно. И притащил ее в чертову пустыню на погибель. А в трудный миг – даже не смог оказать ей последнюю милость. Бросил погибать в муках. Одну. И ради чего? Чтобы пережить на несколько жалких часов?
Поделом тебе, трусливый ублюдок!
Стоило остаться с Ивой. Вдвоем умирать не так страшно. Пулий всхлипнул.
Конец близок. Помолиться бы… В свое время он помнил парочку добрых молитв. Но сейчас, как назло, ни одна на ум не шла. Дерьмо. Все равно Создателю плевать.
К первой птице присоединилась вторая.
Пулий устало закрыл глаза.
Глава 4. Щит императора
Паладин
Погоня за убийцей (если этим словом можно было назвать происходящий в течение следующего часа хаос) окончилась ничем. Императорская стража арестовала с полдюжины зевак, по злому року оказавшихся вблизи здания, с крыши которого стреляли. Но сам стрелок, пытавшийся убить императора, а взамен – лишивший Орден одного из магистров, скрылся, оставив лишь свою винтовку.
И, судя по удивлению на лицах бравых гвардейцев, то было крайне необычное оружие. Винтовку принесли во двор Храма – дожидаться прибытия дознавателей. Длинный гладкий ствол из черной стали, массивный деревянный приклад – она была слишком тяжелой, чтобы можно было быстро бежать с ней. А на стволе, прямо над спусковым крючком, крепился золотистый цилиндр.
– Гномий жезл! – со знанием дела пояснил один из гвардейцев.
– Теперь ясно, как этот ублюдок прицелился с такого расстояния, – сплюнув, пробубнил второй.
Ивейн провел пальцами