Во-первых, Протагор, противопоставляя себя другим софистам, прямо говорит о том, что другие «просто терзают юношей, так как против воли заставляют их… заниматься этими упражнениями», «а тот, кто приходит ко мне, научится только тому, для чего пришел», т. е. смышленности в домашних делах, умению управлять своим домом, «а также в делах общественных» – иначе говоря, искусству государственного управления. Сократ критикует данную позицию, отмечая, что научиться вышеуказанному искусству невозможно. В ответ Протагор рассказывает собравшимся миф о Прометее. Суть мифа заключается в следующем. Человеческий род был создан богами («стали боги ваять… в глубине Земли из смеси земли и огня, добавив еще и того, что соединяется с огнем и землей»). В конечном счете Прометею и Эпитемею было поручено «украсить» получившееся и распределить способности. Эпитемей выпросил у Прометея возможности для самостоятельного распределения способностей, но осуществленное им было неудовлетворительно («Но был Эпиметей не очень-то мудр, и не заметил он, что полностью израсходовал все способности, а род человеческий еще ничем не украсил, и стал он недоумевать, что теперь делать»). Прометей, проверяя «работу» Эпитемея, заметил, что все прочие животные, населяющие землю, снабжены всем достаточно заботливо, а вот человек «наг и не обут, без ложа и без оружия…». Спасая людей, Прометей похитил у богов огонь, за что был сурово наказан. Человек же, получив огонь, стал быстро развиваться.
Однако люди, отмечает Протагор, были не готовы для общего строительства, совместного проживания и обустройства общества и государства: «Но чуть они собирались вместе, как сейчас же начинали обижать друг друга, потому что не было у них уменья жить сообща; и снова приходилось им расселяться и гибнуть». Устраняя имеющийся недостаток, Зевс повелел всех людей наделить стыдом и правдой, «чтобы они служили украшением городов и дружественной связью». Кроме того, Зевс установил закон: кто не сможет быть причастным к стыду и правде, так их следует уничтожать, «как язву общества».
Во-вторых, следует обратить внимание на еще одну интересную идею старших софистов. Все они считали, что у человека имеется определенная изменчивость общих представлений: так, один и тот же предмет может быть оценен совершенно различно (при этом все высказанные мнения будут абсолютно справедливыми и честными: заболевший, говоря о еде, скажет о ней, что она была горькой, а здоровый охарактеризует тот же кусок пищи, как сладкий и вкусный). Вывод: единой общей истины нет (формула Протагора, характеризующая данное обстоятельство, достаточно известна в философии: «Мера всех вещей – человек, существующих, что они существуют, а несуществующих, что не существуют»)[3].
Горгий, продолжая темы, заданные Протагором, занимался рассмотрением вопросов об относительности морали. Последняя выделяется, по мнению Горгия, через добродетель для мужчины и женщины, для раба и свободного,