– Ну вот, вы его напугали, – с укором сказал Джим.
– Прошу прощения. – Доктор протянул руку и потрепал Виллиса по шерстке. – Виллис хороший, Виллис славный. Никто не обидит Виллиса. Ну давай, малыш, вылезай.
Виллис чуть-чуть приоткрыл голосовой сфинктер.
– Не обижать Виллис? – недоверчиво спросил он голосом Джима.
– Не обижать Виллис. Обещаю.
– Не резать Виллис?
– Не резать Виллис. Никогда.
Медленно появились глаза, при этом он прекрасно обходился без лица.
– Вот так-то лучше, – одобрил доктор. – Ближе к делу, Джим. Почему тебе кажется, что с ним что-то не так, если мы с ним думаем иначе?
– Да потому, что он так себя ведет, док. Дома-то все хорошо, а вот когда выходит… Раньше он со мной всюду ходил, скакал и везде совал свой нос…
– У него нет носа, – заметил Фрэнсис.
– Пять с плюсом. А теперь, когда я его беру погулять, он сворачивается в клубочек, и ничего от него не добьешься. Если он не болен, почему он так делает?
– Кое-что проясняется, – сказал доктор. – Сколько времени живет у тебя этот мячик?
Джим задумался, перебирая в памяти двадцать четыре месяца марсианского года:
– Где-то с конца зевса, почти с ноября.
– А теперь конец марта, почти церера,[4] лето кончилось. Тебе это ни о чем не говорит?
– Да нет.
– Что ж он, по-твоему, и по снегу будет скакать? Мы уезжаем, когда приходят холода, а он здесь живет.
– Вы думаете, это он впадает в спячку? – раскрыл рот Джим.
– А что ж еще? Предки Виллиса много миллионов лет приспосабливались к смене времен года, не может же он так сразу от этого отказаться.
Джим забеспокоился:
– Я ведь хотел взять его с собой в Малый Сырт.[5]
– Малый Сырт? Ах да, ты ведь в этом году поступаешь в школу. И Фрэнк тоже.
– Точно!
– Не могу привыкнуть к тому, как быстро вы растете. Кажется, на прошлой неделе я разрисовывал тебе большой палец, чтобы ты его не сосал.
– Я никогда не сосал большой палец! – возмущенно сказал Фрэнсис.
– Нет? Тогда это был какой-то другой ребенок. Ладно, забудь. Я прилетел на Марс, потому что здесь год в два раза длиннее, но что-то не вижу никакой разницы – годы летят еще быстрее.
– Док, а сколько вам лет? – поинтересовался Фрэнсис.
– Не важно. Итак, кто из вас будет изучать медицину, а потом вернется помочь мне с практикой?
Ответа не было.
– Ну-ну! – настаивал доктор. – На кого вы собираетесь учиться?
– Ну не знаю, – сказал Джим. – Я интересуюсь ареографией,[6] но и биология мне тоже нравится. А может, стану планетарным экономистом, как мой старик.
– Это обширная область. Долго придется учиться. А ты, Фрэнк?
Фрэнсис немного смутился:
– Я? Ну, э-э-э, я все-таки думаю стать космическим пилотом.
– А я думал, ты из этого уже вырос. – Доктор Макрей выглядел