По всем убитым в этой страшной бойне,
В бессмысленной до ужаса войне…
И кто кого окажется достойнее —
В сомнениях моих судить не мне.
Мой комсомол
Сегодня комсомолу-старичку
Девяносто девять —
Слава и почтение!
С ним повидали много на веку,
Но я давно своих болячек пленник…
А он, как и Ильич,
Всегда живой!
В свои девяносто девять —
Вечно юный
И вечно молодой,
А я – седой…
Мне по годам его не переплюнуть.
До возраста его
Мне не дожить,
А, может быть,
Стремиться и не надо.
Мне надоело
Партиям служить,
Жизнь превращая
В шоу на эстрадах…
Мой комсомол
Живёт со мной во мне
И, слава Богу,
Из ума не выжил.
Но, если и служил —
Своей стране…
…Хоть той страной
На старости унижен.
Обманщица зима
Белый снег, как летний ливень,
Вдруг обрушился с небес…
Отчего же я счастливый
И какой мой интерес?
Интерес простой – дождался
Наконец-то я зимы!
Вот он – снег! Он здесь остался
Среди серости и тьмы
Долгой осени проклятой.
Побелил вокруг дома.
Много радости ребятам
Неожиданно зима
Принесла ноябрьским утром.
Только снег тот был – вода…
Словно не было, как будто,
И не будет никогда
И ни снега, ни зимы…
А её так ждали мы!
Такое было время
Такое время. Открываем монументы
Не палачам, а жертвам. Октября.
И вспоминая страшные моменты,
Кого-то проклинаем снова. Зря.
Но вряд ли мы найдём успокоение,
Своей душе, её разворошив…
Быть может, и найдём, но на мгновение,
Свой страшный и ненужный суд свершив.
Над кем же суд? Над прошлым или будущим?
И в назидание кому? Самим себе?
И возведя стену, кому послужим,
Оставив новый шрам в чужой судьбе?
В судьбе не палачей. Лишь их потомков,
Тех, кому жить ещё и жить и жить…
Но список жертв, прочтя в лицо им громко,
Мы прошлое не сможем завершить.
Сегодня нам нужны совсем не стены,
А скорбь оставив лично для себя,
Должны мы примириться непременно,
Россию нашу общую любя.
И палачи – они ведь тоже жертвы,
А жертвы – палачей бы извели…
Такое было время. Все мы смертны.
И так мы сделали уже всё, что смогли.
Итог столетия
Мы не умеем жить по середине,
Любовь и ненависть – вот наши два крыла.
Россию почитаем, как богиню,
И тут же