Ксения хрюкнула, не сдержавшись:
– Дуэт «Чай вдвоем».
– «Скромнее надо быть с несчастием таким и в ваши леты», – процитировал Смирнов и пообещал: – Ваш номер шестнадцатый, мадемуазель. Вас еще вызовут.
Лидия Сергеевна переждала трепотню и приступила:
– Деньги. Но не просто деньги. Годы они лежали в швейцарском банке, и эти господа не рыпались. А чего, казалось бы, проще! Подпустить к импульсивной нашей девочке темпераментного и искреннего красавца; не торопясь, следить за развитием романа и, убедившись, что добились необходимой кондиции, спокойненько направить ее ладошку к банковским сейфам.
Поначалу Ксения и сказать ничего не могла от негодования. Все же прорвалась:
– До кондиции! Я вам не Никулин из «Бриллиантовой руки»! Искреннего красавца! Я вам что – идиотка?!
– Идиотка, – напомнил Смирнов. – И только что ты согласилась с этим.
– Да ну вас! – Ксения обиделась.
Лидия Сергеевна подмигнула Смирнову и продолжила:
– Да мало ли у них было да и могло еще быть возможностей. Но они, как ты верно заметил, страшно рискуя, сделали это сейчас. Вывод один: им нужны деньги именно сейчас, сегодня, иначе что-то сорвется окончательно. Что-то для них чрезвычайно важное. А самое важное для них – все те же деньги. Ксюшкины деньги – трамплин к еще большим деньгам.
– Ты очень богатая, Ксюшка? – быстро спросил Смирнов.
– Страшно сказать… – призналась Ксения, но называть сумму Лидия Сергеевна ей не позволила.
– Одного «страшно» вполне достаточно. Если понадобится, ты потом уточнишь. Так вот, дорогие мои, две загадки нам пока не по зубам. Первая – кто они, вторая – какое подлое и мерзкое дело они задумали.
– Обязательно подлое и мерзкое? – спросила Ксюша.
– Обязательно, – подтвердила Лидия Сергеевна.
– Ну вот и разобрались, что будет во вторых строках нашего письма. Приступим к третьим строчкам. – Смирнов, покряхтывая, выкарабкался из качалки и присел на твердую, навсегда вкопанную широкую дубовую скамью. Рядом с Ксенией, но на некотором расстоянии, что позволяло без наглости девицу рассматривать. – Мы-то все с намеками да переплясами, а надо прямо сказать: ты нас сильно огорчила, дочка.
Никаким кровным родством с ними не связанная, Ксения Логунова за шесть лет стала для Смирновых-Болошевых и дочкой, и внучкой. Вдвойне любимой. Шесть лет тому назад дочь процветающего банкира, внучка по крови в свое время третьего человека в Советском государстве, а потом анонимного и, по сути, фактического властителя могущественной финансовой империи, ушла из постылого дома – от неправедного богатства, от лживости и коварства, от неискренности до лицемерия. Враги-конкуренты властителя начали охоту за ней, пытались использовать