– Я эссийка, наши земли недалеко отсюда, – сказав это, Нийдэ подвела лошадей, – Надо быстрее ехать отсюда.
С поклоном она протянула уздечку Дургу. Повернувшись к Максимилиану, собиралась сделать то же самое, но он остановил ее.
– Не надо мне кланяться, Нийдэ, я не твой господин, – решительно произнес рыжий и, взглянув на Дурга, спросил: – Сеньор, разрешите ей ехать со мной в седле?
Дург не стал возражать. Максимилиан запрыгнул на лошадь и помог девушке взобраться и сесть перед ним.
Копыта лошадей утопали глубоко в песке. Быстро ехать не получалось. Но Максимилиану сейчас хотелось ехать как можно медленнее. Его руки, держащие уздечку лошади, практически обнимали прекрасную девушку. Покачиваясь в такт лошади, она периодически спиной касалась его груди. Он вдыхал аромат ее волос. Нищий студент, который никогда не мог себе позволить общения даже с продажной девкой из рыночного кабака, сейчас ехал на прекрасном скакуне, достойно одет, с благородным оружием и рядом с ним – прекрасная дева. В этот миг нищий рыжий студент чувствовал себя благородным рыцарем. И он хотел, чтобы этот момент продолжался как можно дольше.
Дург остановив коня, подождал, когда Максимилиан с Нийдэ поравняются с ним.
– Нийдэ, я надеюсь, мы едем в Думу? – спросил Дург.
– Да, мой господин, после лирнийских гор будет широкая степь. В середине этой степи стоят невзрачные глиняные горы. Именно в этих горах вход в подземный город Дума.
– Ты знаешь, как попасть внутрь города? – продолжил расспрос Дург.
– Чужаки могут попасть в город только через Пещеру потерянной души, – ответила девушка.
– Ты была в этой пещере?
Нийдэ молчала. Дург уже хотел повторить свой вопрос.
– Была один раз, – тихо ответила девушка, опередив Дурга.
– Судя по твоему ответу, ничего хорошего в этой пещере нет? – то ли вопросом, то ли просто в размышлениях произнес Дург. – Но выжить там, значит, можно, раз ты сейчас с нами. Ты хотела проникнуть в Думу?
– Я была отправлена туда в наказание для принесения жертвы Харону, – сказала Нийдэ и низко опустила голову.
Максимилиан, не поняв ответа, но, глядя на несчастный вид Нийдэ, взявшись за уздечку двумя руками, практически обнял девушку. Ему так хотелось в этот момент заботиться о ней, согревать и оберегать ее. И если Дург желал скорее уже проехать эту пустыню, где копыта лошадей, утопая в песке, не давали продвигаться с достаточной скоростью, Максимилиану хотелось, чтобы такая дорога длилась как можно дольше. Он рисовал в своем воображении, как закончится поход, все они вернутся домой, он отдаст Дургу деньги, уплаченные за Нийдэ, и они смогут сыграть свадьбу. Неизвестно, разрешат ли им обоим жить в университетской коморке. Скорее всего, придется идти на службу к Дургу. Любовь, будущая семья брали сейчас верх в воображении Максимилиана.
У Дурга