– Откуда ж я знаю! – кричал в трубку полевого телефона Боровой. – Они пронеслись через позиции, даже не заметив нас… Да, одни танки, без пехоты!.. Пехота в ложбину не пошла… Как же их сдержать было!..
Над окопом взвизгнула пуля. Старенький политрук Зайнулов, молча ожидавший конца разговора, окинул окрестности прищуренным взглядом.
– Откуда стреляет эта сволочь? – озабоченно спросил Боровой, на миг оторвавшись от трубки. – Нет, это я не вам! Не вы сволочь!.. Как я мог их сдержать! На батарею был налет. Ружей всего два. А немецких танков больше, чем у меня солдат в роте!
Он рассерженно бросил трубку.
– Что за идиоты в этом штабе! – воскликнул он в сердцах, повернувшись к Зайнулову.
– Мы в окружении? – поинтересовался политрук. У него на лбу, прорезая морщины, уголком белел шрам.
– Они там не знают. Они ни хрена не знают! – Боровой нервно затянулся папироской. – Ахметыч, будь добр, найди мне старшину.
Старенький политрук кивнул.
– Только осторожнее! – предупредил Боровой. – Кажись, снайпер работает. Откуда он только взялся!
Политрук снова кивнул и скрылся в окопах. Пробираясь между обвалившимися стенками, он столкнулся с незнакомым молодым лейтенантом, чье лицо почернело от копоти, уши на шапке торчали в разные стороны, его шатало, как пьяного, но пьян он не был.
– Извините меня, простите меня, – бормотал лейтенант. – Вы не скажете, где первый взвод?
– Что? – не понял Зайнулов.
Не повторив вопроса, лейтенант, спотыкаясь, побрел дальше.
Старенький политрук много чего повидал на своем веку, поэтому не удивился поведению лейтенанта и даже не пожал плечами. Он осторожно продолжил движение по окопу в поисках старшины.
– Товарищ старший лейтенант? – удивился Калинин, увидев перед собой Борового. Он никак не ожидал, что снова вернется к командиру роты. Это выбило его из колеи. Он живо представил, как командир достанет табельный пистолет и со словами: «Нашел ли первый взвод за минуту, добрый молодец?» – приведет приговор в исполнение.
– Ах, это ты. – Ротный едва взглянул на него. – Выжил?
Калинин не мог вымолвить ни слова. Слова застряли в горле, словно колючки.
– Плохи наши дела, – сокрушенно произнес Боровой. – Танки прорвались, линия фронта неизвестно где… Батальон то ли в окружении, то ли нет. Никто не знает.
– Я…
– Хорошо, что выжил. А вот большая часть роты полегла. Наверное, отступать придется, раз танки порвали нас. В штабе пока не решили… Как чувствуешь себя?
– Мне было очень страшно, – откровенно признался Калинин. – Меня ударило, оглушило, отбросило…
– Это и называется мясорубкой! – объяснил Боровой. – С боевым крещением.
И ротный протянул руку молодому лейтенанту. Тот нерешительно пожал жесткую большую ладонь.
– Помню, на Финской