Не прощаюсь. Борис Акунин

Гляди, кто у нас.

      – Здоро́во, Крюков. И ты здесь?

      Романов пожал вошедшему руку.

      – А где мне быть? Где он, там и я.

      – И уже не ефрейтор. – Бывший штабс-капитан с любопытством смотрел на бывшего ефрейтора – тот сильно переменился. – Чиновник особых поручений при большом начальнике. Кстати, кто ты, Орлов, теперь по чину?

      – У нас чинов нет. Я – член коллегии ВЧК, Крюков – мой помощник.

      – А кем буду я?

      – Контриком. По нашим данным, офицерский заговор уже существует и активно расширяется. Нам нужно внедрить в подпольную организацию своего человека. Понятно, офицера. Понял теперь, что от тебя требуется?

      Романов насупился, по лбу прорисовалась резкая морщина.

      – Нет. Филерствовать не буду. Я с этими людьми вчера воевал вместе. Втереться к ним в доверие, а потом донести?

      – Я тебе говорил, откажется, – скривил рот Крюков. – Они для него свои. Офицер – он всегда офицер.

      – Помолчи, Тимофей, – одернул его Орлов. – Леша, скажи: ты в Бога веришь?

      От неожиданного вопроса Романов сморгнул.

      – Нет. А при чем тут это?

      – Тогда второй вопрос. Как мир устроен, тебе нравится?

      – Кому это может понравиться?