Высоко над облаками
Между солнцем и луною,
Задевая нас крылами
Божий ангел пролетел.
И проснулся колокольчик,
Но расстаться с тишиною
И воскликнуть «vita dolce»
Он пока не захотел.
И воскрес, как песня птицы,
Что летает на просторе
Феникс северной зарницы —
Отблеск свечки на окне
И тогда мы отыскали
Смысл слов «memento more».
И бояться перестали
Отражения в огне.
1993
Запятая
Любой из снов таит в себе кошмар.
Любая жизнь – лишь смерти ожиданье,
Но мы идём сквозь ветер и пожар,
Опровергая все предначертанья.
И мы струимся, пламенем дыша.
И мы стремимся, словно камень в бездну…
Ну, а душа – нежна и хороша.
Лишь видит сны о всём, что бесполезно.
А, просыпаясь, слышит в тишине
Предания о будущем далёком.
Там нет ни слова о тебе и мне.
И мир безвиден в ожидании пророка.
Но нас там ждёт единство пустоты,
Возврат, исход… И позабыв о тризне
Увидим мы, взирая с высоты,
Что смерть – лишь запятая после жизни!
1993
И вновь…
Жизнь, смерть… И вновь
Любовь из тени
Вступает в круг.
Три вечных темы,
Как свет над теми,
Кто позабыт.
Но стынет кровь,
И пьют качели
Тепло из рук.
И слышен шёпот виолончели
Для всех, кто спорит о Боттичелли.
И тех, кто спит.
1979
Май
Наступает тихий вечер.
Зажигают люди свечи.
Обнимая нас за плечи,
Вечер смотрит на луну.
И уже в своих кроватках
Засыпают дети сладко.
Домовой на липких лапках
Охраняет тишину.
Он бредёт вокруг устало,
Поправляя одеяла.
И бормочет, что настало
Время тайны и свечи.
Лишь огонь не спит в камине —
Распускает хвост павлиний.
И всё то, что было ныне
Растворяется в ночи.
Детям снится остров в море,
Где живут, ни с кем не споря,
Без несчастия и горя
Змей Горыныч и Кощей…
И спешит от края к краю,
Черномора настигая
И усталости не зная,
Королевич Елисей.
Спят, посапывая, дети.
Птицы спят. И даже ветер.
Он ложится на рассвете
Прямо под ноги цветам.
А потом нас всех разбудит,
Потому что май наступит.
И препятствия не будет
Детским солнечным мечтам!..
1993
Январь
Ты напрасно открываешь
Наши окна в белый свет —
Всё равно ты не узнаешь:
Что там