Директор ЦИТ А. Гастев выступал с докладами на тему:
ТРУДОВАЯ КУЛЬТУРА
Тезисы
1. Лень и спячка – зараза России.
2. Трудовая паника – обратная сторона лени.
3. Надо бороться за равную трудовую выдержку.
4. Голая проповедь о приятности труда – дика и некультурна.
5. Надо прививать не «вкус» к труду, а тренировку.
Вход свободный[290].
Можно ли называть ленью и спячкой тяжелый упорный труд десятков миллионов крестьян, кормивших всю Россию и позволявших вывозить часть сельскохозяйственной продукции за границу? Конечно, русскому крестьянину не хватало техники, а порой и умения читать и писать, но его земледельческое искусство, умение напряженно и споро работать не отрицается ни одним из исследователей крестьянства. Ни «вкус к труду», ни тем более «тренировку» крестьянину «прививать» не требовалось, ибо для подавляющего большинства из них труд был воспитанной с молоком матери добродетелью.
Приведенные выше воззрения Гастева на «лень» и «спячку» трудовой России отражали непонимание им и многими большевистскими идеологами огромных ценностей традиционной крестьянской культуры труда.
В 20-х годах как чума продолжают развиваться симптомы отрицания народной культуры труда. Америка, американская техника, Форд, Тэйлор становятся моделью, предметом поклонения. Отрицание народной культуры всячески поощряется с самого верха. Даже Сталин говорит о сочетании «русского революционного размаха и американской деловитости». Уже упомянутый мною Алексей Гастев провозглашает: «Возьмем буран революции – СССР. Вложим пульс Америки и сделаем работу, выверенную как хронометр». Троцкист Л. Сосновский объявляет, что надо искать «русских американцев», людей, которые «умеют работать таким темпом и с таким напором и нажимом, каких не знала старая Русь». Дошло даже до того, что и некоторые псевдокрестьянские поэты начали воспевать Америку; Петр Орешин, например, писал: «И снится каждой полевой лачуге чудесный край – железный Нью-Йорк».
Возникают, по сути дела, бредовые идеи превращения сельского хозяйства в ряд гигантских фабрик с тейлоризированной организацией труда (агрогородов), в которых практически не оставалось места для применения ценностей традиционной крестьянской культуры.
На практике рассуждения о «лени и спячке» трудовой России были тесно связаны с теоретическими постулатами Троцкого о «культурном идиотизме» русского крестьянства – «смердяковской философии» презрения крестьянской культуры. «Культурный идиотизм» крестьянства считался фактом, не требующем доказательств, и применялся не только Троцким, но и многими другими политиками и культурными