– Около пяти лет – голос Хильштейна стал еще больше дрожать, доктор расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки и резко рванул ворот.
– Где-то так – добавил он.
«Нервничаешь, голубчик. Правильно делаешь, что нервничаешь. Сейчас я тебя буду морально уничтожать. Сейчас я тебя выжму. Выжму полностью, без остатка как половую тряпку после мытья полов» – злорадно подумал Винстон.
Он остановил допрос, делая вид, что обдумывает свой следующий вопрос. Но это было не так. Свой следующий, да и все остальные вопросы, которые он собирался задать Хильштейну, Джек уже знал наперед. Сейчас же он просто наблюдал за поведением старшего медицинского сотрудника, пытаясь понять, что же так его напугало и что он скрывает. А то, что доктор что-то скрывал не вызывало у Винстона абсолютно никаких сомнений.
Хильштейн принялся ерзать в своем кресле, начал без конца оборачиваться на мексиканца, мирно корпевшего за своим столом.
Помолчав несколько минут и до последней капли измотав своего противника, Винстон продолжил свою экзекуцию.
– Несколько дней назад Вам приходилось выезжать на Восточную тридцать первую улицу дом номер восемь? – неспешно начал Джек.
– Да, я выезжал – теряя последнее самообладание, ответил Хильштейн.
– Хорошо – довольно сказал Винстон, почесывая подбородок. – Вы были первым медицинским сотрудником, осмотревшим труп Теодора Милтона?
– Да… – тут голос Хильштейна окончательно надорвался, и от былого густого баса не осталось и следа. Доктор просто сипел или начинал визжать неприятным фальцетом. Было сразу видно, что он ждал именно этого вопроса. Сгорал от нетерпения, теребил все попадающие ему под руки вещи и бумаги, но ждал. Ждал, холодея от страха, ждал до спазма внутренних органов.
– Да, это я осматривал труп Милтона несколько дней назад – спешно подтвердил доктор, пытаясь взять себя в руки, но это у него слабо получалось. – Конечно же, я был первым медиком, осмотревшим труп, после криминалиста. Мы получили вызов из полицейского участка о том, что по указанному вами только что адресу есть некриминальный труп. Это как раз наш случай. Тем вечером дежурил я, поэтому мне и достался его осмотр.
– Тоже неплохо – как бы ободряя собеседника, промурлыкал Винстон.
– Какова, по вашему мнению, основная причина смерти Милтона?
– Видите ли, по словам его лечащего врача у него было плохое сердце… – затянул свою песню Хильштейн. Теперь доктор поигрывал в руках пуговицей от своего халата, но инспектор резко его оборвал.
– Мне не надо мнения его лечащего врача. Я спрашиваю именно вас, какова причина смерти Теодора Милтона?
– Я склонен верить доктору Мартинелли, лечащему врачу семьи Милтонов.
– То есть вы, официально, под запись в протоколе, подтверждаете, что причиной смерти Милтона была сердечная недостаточность?
– Скорее инфаркт – скрипучим голосом пропищал Хильштейн. – Синюшный цвет лица покойника,