Злоба ширилась и бурлила, раскаляя внутренности и обжигая ладони.
Вальсе захотелось схватить платье – растерзать его, растоптать, а потом швырнуть к ногам дядюшки, чтоб несмел более, пренебрегать и помыкать ею!
Но буря чувств, что всколыхнулась в ней, не позволила даже ступить с места – с ладоней хлынуло пламя, как вода из перевернутого кувшина, воспламеняя старый гобелен на стене и покрывало на кровати.
Опомнившись, Вальса стала сдирать горящую ткань и запихивать ее в очаг. Упав на колени, она засунула туда же и руки.
« – Нужно успокоиться!» – Твердила она мысленно, уже зная, что иначе огонь, сходящий с ее ладоней, унять не удастся.
Пытаясь отвлечь свои мысли от насущных проблем, девушка по привычке стала разглядывать пляшущие в очаге оранжевые языки, которые жадно поглощали то, что она им дала в этот раз. Ярко с треском сгорал гобелен, почти без пламени сворачиваясь в сизый кокон и пуская легкий дымок, тлело чудесное покрывало – всякая вещь горит по своему, уж она-то это знала!
Меж тем, мысли ее, пометавшись и поскакав по всяким незначительным закоулкам, постепенно успокоились, и, резко свернув в последний раз, привели Вальсу… к началу.
Ее родной дом – большой, нижний этаж из камня, а верхний деревянный. Вальсе, в ее пять зим, чтоб увидеть резной конек, приходится задирать голову так, что она начинает кружиться, а земля под маленькими ножками – куда-то уплывать.
Она с матерью и братьями стоит на высоком крыльце, а отец с воинами выходят из конюшни.
Все знают: он ездил в большой город на ярмарку и привел оттуда старшим братьям коней. Да ни каких-нибудь там обычных лошадок, что в телегу запрягают, а самых настоящих боевых, больших и сильных – таких, чтоб смогли воинов в тяжелых латах вынести.
Тэт и Дэй близнецы, им по пятнадцать зим уже, и отец забирает их к себе в крепость, чтоб с другими мальчишками занимались и к службе в армии готовились. В их семье так. Хоть и благородного они рода, но из младшей ветви, чтобы это, ни значило, а потому, ремеслу какому-нибудь учиться надо или на службу идти.
А какая служба может быть лучше военной? Тут тебе и уважение, и почет, а если не будешь дураком, то и кальеру сделаешь! А если, эту самую«кальеру»сделаешь, то она еще и денежку хорошую принесет! Так, кажется, отец говорил…
Да! А отцу Вальса верила, и тоже хотела, как отец и братья, кальеру делать – на большом коне скакать, копье, в пугало крутящееся втыкать и мечом тыквы рубить. Да-да, она все видела, когда отец их с Гэмом в крепость к себе брал!
Только боялась она, что не разрешат ей воином стать – девочка же она, и сильного дяденьки из нее не вырастет, а лишь обычная тетенька…
Вот только в чем разница-то? Ну, писают они с Гэмом по-разному, а так, вон треснула его как-то, и побежал он к отцу жаловаться, даром, что на год старше. Да и мамонька, давеча, схватила две бадейки с водой и понесла себе на огород. А то бывало, когда отец по нескольку дней из крепости не приезжает,