«Я готов доказать тебе мою царскую милость всем, чем пожелаешь, – сказал Саворий, – но и ты, Нирсан, докажи мне послушание верноподданного». Он шепнул что-то на ухо одному из царедворцев, и вскоре предстал преподобный Вадим в тяжких оковах на руках и ногах. «Если Нирсан умертвит своей рукой Вадима, – сказал Саворий к предстоящим вельможам, – то оставлю ему жизнь, возвращу сан, богатства и любовь мою». Злочестивец, не ответствуя ни слова, берет у одного оруженосца саблю и взмахивает ею…
Вдруг раб Божий воззрел на него. Злодея объял трепет, рука его как бы окаменела. «Злобожный человек! – сказал ему праведник. – До того ли дошло твое неистовство, что не только дерзнул ты отречься от Христа, но еще убиваешь рабов Его? Горе тебе в страшный день Суда Божия! Я охотно умираю за веру Христову; но не хотел бы быть умерщвленным от твоей руки». Богоотступник, не чувствуя укоризны праведника и не имея сил исполнить волю тирана, стоял в трепете, устремив дикий взор на Вадима. Наконец он собрался духом, с напряжением поднял руку свою и спустил удар на выю святого, но вскользь. Он несколько раз повторял удары свои и, нанеся бесчисленные раны, едва мог умертвить мученика. Так дрожали руки убийцы!
Предстоявшие вельможи удивлялись долготерпению мученика, который под многократными ударами стоял неподвижно, как гора каменная, и ругались над убийцей, гнушаясь, что тот так боязлив и малодушен.
Бедственна была жизнь богоотступника! Ибо неверные подозревали его, не обратится ли опять к христианству, и при всяком случае укоряли, что он, раз изменив вере отцов своих, не может быть добрым гражданином. А христиане, встречаясь с ним, бежали от него или падали ниц, чтобы не осквернить очей своих воззрением на столь лютого нечестивца… Наконец, терзаемый отчаянием, святоубийца сделался самоубийцей.
Сила архипастырского запрещения
Один епископ за некоторую вину отлучил священника от службы Божией. Вскоре случилось, что несчастный по своей надобности пошел в другую область и на дороге был захвачен неверными. Будучи принуждаем принести жертву идолам, с твердостию отрекся он от злобожного веления и был замучен.
Тело убиенного досталось христианам и было принесено в близлежащий город. Бог не токмо на душе, но и на телах праведных удивляет милость Свою. Градоначальник, видя чудеса от мощей мученика, соорудил церковь, устроил раку и, положив в нее тело его, поставил внутрь святилища. Потом, пригласив епископа и весь причт церковный, просил освятить храм Господень.
Но едва началось всенощное бдение – о чудо! Рака двинулась с места и, никем не тронутая, вышла из церкви. Все тут находившиеся ужаснулись и, усердно молясь Богу о своих согрешениях, которые, как думали они, прогневали угодника Господня, опять внесли оную в церковь; но, едва в другой раз началась служба Божия, рака опять вышла.
Градоначальник, пораженный удивлением и страхом, не знал, чему приписать это чудо; епископ болезновал; весь народ плакал,