Несколько кратких документов, непосредственно касающихся назначения Фомы Морозини, позволяют увидеть потрясение, пережитое на Востоке:
1) два письма к Иннокентию III, написанные между 1198 и 1200 гг. законным патриархом Константинопольским Иоанном Каматиром (1198–1206)[184];
2) трактат, иногда ошибочно приписываемый свт. Фотию и озаглавленный «Против тех, кто называет Рим первым престолом»[185];
3) два сочинения ученого диакона Николая Месарита, очень близкие по содержанию к псевдо-Фотиеву трактату: первое в форме диалога с Морозини (диалог действительно состоялся в Константинополе 30 августа 1206 г.)[186], второе – памфлет, написанный Месаритом уже в бытность его архиепископом Эфесским[187];
4) письмо патриарха Константинопольского, чье имя неизвестно, патриарху Иерусалима[188];
5) статья анонимного греческого автора «О том, как усилился против нас Латинянин», отвергающая назначение Морозини с особым неистовством[189].
Аргументация этих протестов не всегда хорошо продумана, например, некоторые из них (Месарит, псевдо-Фотий и автор анонимного памфлета) пытаются – впервые – противопоставить апостоличность Константинополя, предположительно восходящую к апостолу Андрею, апостоличности Рима. Ф. Дворник доказал весьма позднее происхождение легенды, на которой основывается эта концепция, но в любом случае аргумент был совершенно не важен для византийцев, поскольку суть их действительно сильной и православной позиции заключалась в ином понимании самой апостоличности[190].
Все документы приводят доводы, касающиеся первенства апостола Петра среди Двенадцати и связанные с проблемой его преемства. Письма [неизвестного] патриарха особенно настаивают на первом пункте. Автор анонимного памфлета, напротив, полностью отвергает первенство Петра, как поступали и оппоненты Ансельма Хавельбергского. Что касается Николая Месарита, то он, хотя и использует как вспомогательный аргумент легенду об апостоле Андрее, все же справедливо основывает свой главный довод на том, что православная позиция состоит не в отрицании первенства, но в отличном от латинян понимании преемства Петра.
Все, за исключением автора анонимного памфлета, называют Петра «первым апостолом», «корифеем» и «камнем». Но Иоанн Каматир старается умерить размах этих определений, противопоставляя им другие тексты Нового Завета; Церковь созиждена не только на одном Петре, но и «на апостолах и пророках» (ср.: Еф. 2:20); если Петр «первый» и «корифей»,