Наступила весна 1922 года. Положение в стране заметно улучшилось, мы это заметили не только потому, что стало чуть сытнее, но чувствовали это и по настроению старших. После проведения пасхи, мы стали планировать отправиться дальше в Москву. Что и говорить, настроение у всех поднялось. Мама верила, что в Москве при поддержке брата сумеет немного лучше устроить нашу жизнь, и невдомёк было бедной маленькой, но очень мужественной женщине, что лучше устроить нашу жизнь может только государство. В середине апреля мы наскребли на билеты, и погрузившись уже в пассажирский вагон и тепло попрощавшись с провожающим нас другом отца, мы двинулись к Москве. Мать ещё долго плакала в вагоне, всё приговаривая: "Мир не без добрых людей, мир не без добрых людей, пусть бог пошлёт и здоровье, и счастье…", – и ещё что-то в этом духе. Помнится, что все мы 6 человек неплохо устроились только на нижних полках 3 плацкартных мест. Это было возможно при интересном устройстве старых пассажирских вагонов. Нижняя и верхняя полки на ночь делались сплошными нарами, так как средняя часть была на петлях. Поскольку все мы были отощавшими, а двое были совсем малышами, то нам на этих нарах хватило место всем. Хотя связь уже налаживал свою работу, мы не могли дать телеграмму, чтобы нас встретили, ибо о точном прибытии поезда в Москву тогда никто не знал. Подъезжая к Москве, Лена стала интересоваться у попутчиков, где находится улица Малая Дмитровка (теперь улица Чехова), и как лучше к ней пройти. Мы, счастливые и радостные от окончания столь длительного и тяжелого путешествия, не отрывали глаз от окон. Поезд прибывал на Казанский вокзал!
Москва
Выгрузившись со своими узлами и баулами из вагона и устроив маму с ребятами в одном из залов ожидания, Лена и я двинулись на розыски улицы Малая Дмитровка, на которой проживала семья дяди Миши. Выйдя на привокзальную площадь (ныне "Комсомольскую"), мы растерялись, на площади было очень людно и шумно, то и дело слышались гудки автомобилей, звонки трамваев и окрики ломовых и легковых извозчиков и тележечников. Народ, нагруженный чемоданами, мешками и узлами, не соблюдал правил движения и переходов, которые в ту пору были весьма примитивные. Народ сновал во всех направлениях. Поминутно расспрашивая дорогу, мы пересекли площадь и по Домниковскому переулку вышли на Садовое кольцо и пешком (тратить на трамвай на двоих 10 копеек тогда нам казалось чуть ли не преступлением) двинулись по направлению Малой Дмитровки. Нетрудно понять, какое впечатление произвела огромная Москва на нас, не видавших в жизни